Влюбиться без памяти

Напарница округляет глаза и хватает меня за плечо, требуя развёрнутого повествования. Зная, что от Галины так просто не избавиться, мне приходится рассказать ей всё – начиная от нападения, заканчивая знакомством с Дианой Леонидовной.

– Значит, тётка теперь уверена, что ты – невеста её сына? Прикольно!

– И вовсе нет. Антон Михайлович очнётся и назовёт меня обманщицей. Хороша же я буду.

– А вдруг, не назовёт, и влюбится в тебя?

– Три ха-ха! Такое – только в сказках бывает и в дешёвых мыльных операх. Тем более, он меня постоянно видел здесь, в ресторане, и ни разу он не сделал что-то такое, что можно было принять хотя бы за интерес. Нет, я сама виновата.

– И что ты будешь теперь делать?

Качаю головой. К сожалению, у меня нет ответа на этот вопрос. Может, хоть блондинка вернётся в ресторан за своей шубой и кольцом? Или мне придётся всё же навестить Антона Михайловича в больнице. Но, я постараюсь это сделать так, чтобы не наткнуться на его матушку.

6

Кожевников отчаянно смотрит на меня своими красивыми, цвета игристого терпкого коньяка глазами, и приоткрывает чувственный рот. Я окидываю красавчика томным взглядом, отмечая, что новая рубашка тёмно-фиолетового цвета сидит на нём просто изумительно, заставляя глаза светиться каким-то магическим светом.

Боже, какой он красивый!

Я втайне мечтаю о поцелуе с этим божественным мужчиной, и прикрываю трепещущие веки. Сейчас, моё самое сокровенное желание, которое я лелеяла в душе последние полгода, наконец-то сбудется.

Но неожиданно картинка меняется – я оказываюсь на улице, под пронизывающим дождём и шквалистым ветром.

Сетуя на переменчивую Питерскую погоду, я оглядываюсь, в надежде увидеть рядом с собой такого же красивого бизнесмена. Но мои глаза никак не могут нащупать его высокую статную фигуру сквозь завесу плотно висящего тумана.

– Женя, помоги!

Я, почему-то насквозь мокрая, карабкаюсь по какой-то земляной жиже и отчаянно пытаюсь понять, откуда в феврале, в северной столице, взялась такая глинистая почва. Или я где-то за городом?

Мои руки скользят по глине, и я пытаюсь нащупать пальцами хоть какой-то выступ, какой-то камень, за который можно ухватиться. Я перевожу взгляд на правую руку, смахивая с лица тяжёлые капли дождя и вижу на безымянном пальце шикарное кольцо с огромным бриллиантом.

Чёрт, опять оно.

– Женя! Отдай кольцо!

Антон Михайлович стоит на вершине той глинистой кучи, и смотрит на меня с укоризной, качая головой. На нём почему-то больничная пижама в голубую полоску, а голова плотно забинтована.

– Это плохо. Ты должна отдать кольцо.

Киваю.

– Я собиралась это сделать с самого начала, но оно не снимается!

Кричу, надрываясь, но мой крик уносит ветер. При этих словах мужчина запрокидывает руки и падает в бездну. Я, ничего не соображая, прыгаю вслед за ним, мгновенно ощущая состояние лёгкости и полёта. Господи, где я и куда мы с Кожевниковым падаем?

Моё тело ускоряется, и я понимаю, что неизбежно сейчас разобьюсь о землю, разлечусь на мелкие кусочки, и всё для меня будет кончено. Будет только один плюс в этой грустной истории – то, что мы с красавчиком умрём в один день, как настоящие пылкие влюблённые.

Хотя, это, конечно, слабое утешение.

Слышу какое-то тарахтение, и оно почти парализует меня. Что это? Страх сковывает моё тело, и я не в силах пошевелиться, открываю рот. В горле пересыхает и я, издав нечеловеческий крик, открываю глаза, уставившись в родной потолок своей спальни.

Уф, я дома и мне приснился какой-то дурной сон.

Ужасно…

Тут же на тумбочке начинает вибрировать мой мобильный телефон, и я понимаю, что разбудило меня, спася от опасности разбиться. На экране высвечивается незнакомый номер и я, откашлявшись, беру трубку.

– Евгения Васильевна Королёва?

– Да.

Протираю глаза, приподнимая голову с подушки. Кому понадобилось будить меня в такую рань, в мой законный выходной? Да ещё и так официально представляться? Обычно ничего хорошего такие люди не говорят, принося дурные вести.

Часы на тумбочки показывают начало девятого, мерно тикая секундной стрелкой, и я с раздражением бью кулаком по влажной подушке, отсыревшей от моей головы. Видно, неприятный сон вызвал во мне бурю эмоций, и я даже вспотела во сне, падая в бездну.

Моргаю глазами, чтобы побыстрее прийти в себя, и заставить глаза, наконец, открыться. Чёрт, а я надеялась поспать сегодня подольше. Чуть не крякнув от досады в телефонную трубку, вслушиваюсь в слова неожиданно позвонившего мужчины.

– Вас беспокоит капитан Торопов, я расследую дело о нападении на Кожевникова Антона Михайловича.

Сажусь на кровати, приглаживая пятернёй спутанную шевелюру, и в панике оглядываюсь, ища на тумбочке свои очки. Быстро напяливаю их на свой нос, мигом приводя себя в равновесие. Сон мгновенно улетучился, а сердце бешено застучало, боясь услышать какую-то неприятную информацию.

– Ему стало хуже?