Влюбиться в Кэлвина

– Хотелось уместить в сегодняшний день максимум возможного. Поэтому мы здесь до обеда. Но у нас есть официальный VIP-сопровождающий, который доставит нас прямо на первую линию. Так что мы должны успеть вдоволь накататься.

Деньги и связи иной раз творят чудеса.

Она практически подпрыгивала на месте от нетерпения. Я рассмеялся от того, что наконец почувствовал облегчение. Помог ей выйти из машины, наслаждаясь возможностью прикоснуться. Представился сопровождающему, и он повел нас к парку. Несколько вещей привлекли внимание Ланы на нашем долгом пути, и от меня не скрылось, как у нее глаза чуть из орбит не выскочили, когда она увидела Бабба Гамп.

Однажды она отправилась с нами в их ресторан в Нью-Йорке, и я знал, что она его обожала. Именно поэтому столик на обед я забронировал именно там. Но этот взгляд был ничем по сравнению с реакцией на Волшебный мир Гарри Поттера. Она сначала замерла в изумлении, а когда мы гуляли по Косому переулку, ее глаза переполнял восторг. Я притянул Лану к себе и обнял изо всех сил, прежде чем мы отправились в Гринготтс и на Хогвартс-экспресс, который отвез нас на Острова Приключений. Там мы до тошноты катались на аттракционах. Лана, как и я, обожала острые ощущения и не отступала ни перед чем, даже если истошно вопила потом на особенно страшных поворотах. Нашей последней остановкой стал аттракцион Парк Юрского периода, откуда мы вышли смеясь над собой, промокшие насквозь.

После того, как мы высушились, я сопроводил ее в Бабба Гамп[4] на обед. Столик для нас забронировали в уединенном местечке, как я и просил, и украсили воздушными шарами, что стало приятным бонусом.

Улыбка все утро не сходила с лица Ланы, это делало меня невероятно счастливым. Она наклонилась ко мне, когда официантка, приняв наш заказ, ушла.

– Не могу поверить, что ты все это организовал, Кэл. Это лучшее времяпрепровождение в моей жизни.

– Ты заслужила это, детка. И еще многое у нас впереди.

Она берет меня за руку, улыбаясь.

– Я знаю, что будет дальше.

Я запихиваю в рот кусок хлеба, планируя молчать.

– Ты запомнил, – сжимает она мою руку.

– Я же говорил, что помню о тебе все, Лана. Каждое воспоминание надежно сохранено тут. – Я касаюсь груди в том месте, где билось ради нее мое сердце.

Она чмокает меня в губы, и я, решив не упускать возможность, впиваюсь в ее губы продолжительным поцелуем. Услышав покашливание, мы отрываемся друг от друга. Официантка ставит на стол закуски и понимающе улыбается. Щеки Ланы пылают, и я смеюсь.

– У тебя смешное лицо!

Она бьет меня по руке, вооружается вилкой и машет ею перед моим лицом.

– Это ты виноват!

– Если думаешь, что я буду извиняться за крепкий поцелуй, ты ошибаешься.

– На тебя невозможно злиться долго.

Я целую ее в щеку.

– Рад, что ты наконец признала мою неотразимость.

Ее вилка с лязганьем падает на стол.

– Я такого не говорила!

– Брось, детка. – Я трусь носом о ее щеку и шею, и она трепещет. – Признай это. Ты же знаешь, что это правда.

Она заключает мое лицо в ладони.

– Не могу отрицать того, что всегда было аксиомой. Ты всегда был неотразим, Кэл. – Она сладко меня целует. Всего раз.

– Почему ты, черт возьми, думаешь, я был влюблен в тебя всю жизнь?

Глава 22

Лана

Кэл уничтожил свой обед и остатки моего, когда я отодвинула наполовину полную тарелку.

– Я не понимаю, как тебе удается так хорошо выглядеть, ты же ешь как свинья, – замечаю я.

– Гены, – шутит он.

Я вздыхаю.

– Сложно поспорить. Генофонд Кеннеди – это что-то.

И мой сын был теперь его частью.

– Готова ко второй части нашего свидания? – Он вытягивается на сиденье и обнимает меня за плечи. Мне нравится, каким чувственным он становится со мной. Это никогда не станет неуместным.

– Ага, идем наблюдать за аллигаторами или отправимся на космическую станцию Кеннеди?

– Ты же догадалась, м?

Я пихаю его в ребра.

– Ты за дурочку меня держишь? Как только мы сюда приехали, я сразу все поняла.

В последнее лето на Нантакете мы с Кэлом много разговаривали о наших планах на будущее. Тогда я впервые упомянула, что хочу учиться во Флориде, недалеко от бабушки и дедушки. Кэл сказал, что он тоже, и мы планировали кучу разных крутых дел, которыми сможем заняться. У каждого из нас был список из пятерки лучших мест, которые хочется посетить. И я знала, что он пытается исполнить мои мечты. Пусть мы тогда были всего лишь детьми на пороге подросткового периода, но он помнил, как это было важно для меня.

– Жизнь удалась?

– Сегодня да. – Я сжимаю его колено, улыбнувшись.

– А в остальное время? – Он выпрямляется на своем стуле, как раз когда подходит официантка с нашим кофе и счетом. Он протягивает ей шикарную черную кредитку, и ее глаза чуть не выскакивают из орбит.

– Когда мы были детьми, казалось, что мир делится на черное и белое, – начинаю объяснять я, – но реальность состоит из гораздо большего числа сложных оттенков.

– Расскажи мне. – Он бросает в кофе четыре кусочка сахара.

– Это не только отвратительно, но и вредно для здоровья.

– Прости, мамочка, – подмигивает он и слизывает пенку, а я качаю головой.