Влюбленный повеса

– Я надеялся сам задержать преступников. И, хотите верьте, хотите нет, ваша милость, думал при этом о вашем честном имени. Фактически мисс Десмонд до вчерашнего вечера не знала о причастности вашей фабрики в Степни к разорению ее фабрики. Это продолжалось до того момента, пока она не встретила на приеме у лорда и леди Личфильд свою тетю.

Герцог удивленно вскинул брови.

– Мисс Десмонд встретила свою тетю на приеме?

– Вот именно, ваша милость. Кстати, вы были свидетелями этой трогательной встречи.

Уильям Ремингтон побледнел, и его лицо будто окаменело.

– Ты имеешь в виду…

– Думаю, ваша милость, вам следует расспросить миссис Фоксворт обо всем остальном, она кое-что знает.

– О, уж я спрошу у нее!

Теперь лицо герцога пылало гневом. Райдер встал и кивнул отцу.

– Тогда разрешите откланяться, ваша милость? – спросил Райдер.

– Одну минуту, Райдер, – произнес герцог, выдавливая из себя улыбку. – Как поживает твоя бабушка Франческа? Приятно было увидеть графиню вчера вечером, хотя нам удалось обменяться с нею лишь несколькими словами. Она хорошо выглядит.

– У нее все великолепно, – ответил Райдер. – Кстати, она не считает, что смерть мамы произошла в результате несчастного случая.

Герцог обеспокоенно посмотрел на него.

– Неужели?

– Наверное, в этом случае вы захотите обвинить меня не только в безответственности по отношению к матери, но и в ее убийстве.

Черты лица герцога исказились болью.

– Райдер, наверное, я…

Но сын его уже не слышал, он вышел, со стуком закрыв дверь.

Через несколько минут Уильям Ремингтон уже был на пути в часовню, где его ждала миссис Фоксворт.

– Доброе утро, миссис, – произнес он с иронией.

Уловив необычный тон его приветствия, она поднялась с озабоченным видом, сжимая в руках Библию и молитвенник.

– Здравствуй, дорогой Уильям, – произнесла она нежно. – Мне кажется, ты чем-то расстроен сегодня.

– Я расстроен? – натянуто улыбнулся он. Она постаралась весело улыбнуться ему.

– Ты готов обсуждать отрывки из Евангелия? – спросила она. – Ты указал мне прочитать «Откровение».

– Ах, «Откровение»? – в раздумье произнес он. – У меня самого сегодня были откровения…

– Что ты имеешь в виду, – побледнев, спросила она.

Он поднял брови и пристально посмотрел в ее глаза своим пронизывающим взглядом.

– Как могло случиться, что некто, кому я доверял, предал и обманул меня? – спросил он, подчеркивая каждое слово.

– О Боже! – воскликнула она, откладывая книги в сторону и прижимая руки к сердцу. – Значит, ты уже узнал обо мне?

– Скажем так, я имел познавательную беседу с моим сыном относительно разных контрабандных дел и двух весьма необычных женщин, которые управляли ткацкой фабрикой в Чарлстоне, – скрипучим голосом сказал он.

– Значит, ты знаешь все, – выдохнула она.

– Я знаю, что на самом деле ты – Лав Десмонд, тетя… э-э… подруги моего сына, – с нарастающим гневом произнес он.

Она заломила руки и умоляюще посмотрела на него.

– Уильям, я собиралась сказать тебе, когда придет время…

– Собиралась? Но тем не менее ты продолжала лгать мне, предавать меня, использовать мое имя в своих низких целях. Не так ли, миссис… Лав?

На лице женщины было написано искреннее отчаяние.

– Нет, нет, не так! Ты ничего не понимаешь, Уильям.

– Тогда прошу тебя, расскажи мне все с самого начала. Только одну правду!

Она утвердительно кивнула головой с самым несчастным видом.

– Как ты уже знаешь, я управляла ткацкой фабрикой вместе с Натали в Чарлстоне.

– Продолжай.

– Случилось так, что контрабандисты стали разорять нашу фабрику дешевыми тканями. Я решила найти их и разоблачить. Мне пришлось тайком пробраться на их судно. Так я оказалась здесь, в Лондоне. Я проследила за ними до фабрики в Степни. Потом стала искать возможность встретиться с тобой…

– Чтобы получить сведения о контрабандистах?

– Да.

– И именно в церкви. Ты заявила, что являешься вдовой какого-то неизвестного баронета и молилась за его душу. Ты выбрала святое средство для достижения нечестивых целей.

Герцог все более повышал голос, и в нем все сильнее звучали нотки гнева. Отчаяние миссис Лав с каждым его словом все более усиливалось. Она в изнеможении опустила голову.

– Да, полагаю, что это так, Уильям. Мой поступок достоин осуждения. Но ты должен понимать, что вскоре после того, как я сделала этот ход, я поняла, что ты не можешь быть причастным к этим недостойным контрабандным делам.

Лицо герцога несколько смягчилось.

– Тогда почему ты продолжала встречаться со мной?

Миссис Лав подняла голову и посмотрела ему в лицо. Никогда в своей жизни герцог Ремингтон не встречал взгляда более обожающего, чем этот.

– Потому что… честно говоря, к этому времени я уже полюбила тебя.

Герцог хмыкнул. В его глазах промелькнула улыбка, но через мгновенье его взгляд снова стал сердитым и подозрительным.

– А почему сейчас я должен верить тебе, миссис Лав?

Она сделала шаг вперед и дотронулась до его руки.