Влюбленный повеса

– Обычно да, – кивнула миссис Эпплтон. – Но не когда намечается ужин в семейном кругу.

– А! – Дэнни потеряла всякий интерес к предстоящему событию. – Ладно, побуду у себя.

– Вряд ли. Вы с Клэр будете прислуживать за столом. И Карлтон тоже.

До сих пор Дэнни четко выговаривала каждое слово, но тут опять заговорила по-уличному, коверкая слова:

– Прислуживать? Как это?

– Подавать еду и напитки.

– Это не моя работа, – резонно возразила Дэнни.

– Когда прислуги не хватает – и твоя тоже, – объяснила кухарка, к недовольству Дэнни. – Ожидается человек пятнадцать – двадцать, так что нам понадобится каждая пара рук.

– И это называется «ужин в семейном кругу»?

– Да. Мэлори – большое семейство. Хорошо еще, сейчас не все в Лондоне. А маркиз Хейверстон, глава семьи, редко бывает в столице – так мне говорили. И двух дочерей графа в городе нет: они живут в поместьях с мужьями. Одна замужем за герцогом.

Герцог – это же почти король, подумала Дэнни. Чертов Мэлори состоит в родстве с королями! Об этой ветви семьи миссис Эпплтон упомянула с особой гордостью.

– Кажется, я больна… – попробовала притвориться Дэнни.

– Как бы не так! – фыркнула кухарка. – Вот мы и проверим, на что ты способна, дорогая. Тебе все объяснят, и ты прекрасно справишься.

Сама Дэнни в этом сомневалась, но промолчала. Завтрак не пошел ей на пользу: от волнения аппетит пропал, поэтому свою порцию она не доела и сразу направилась наверх, приниматься за уборку. Если весь день прятаться от экономки, может быть, она забудет дать ей указания, и сегодня Дэнни не придется прислуживать членам королевской семьи.

Во взвинченном состоянии она ухитрилась убрать весь этаж уже к полудню – не считая комнаты Джереми. Он все еще был дома, поэтому Дэнни старалась даже не приближаться к двери.

После полудня миссис Робертсон разыскала Дэнни и велела ей спуститься в большую столовую. Все указания Дэнни запомнила без труда – их было не так уж много: кому подавать блюдо первому, как разливать вино, не испачкав этикетку, как вовремя наполнять бокалы. Пропуская по стаканчику перед обедом, мужчины могли обойтись без помощи прислуги. От Дэнни требовалось только принести дамам поднос с чайной посудой. И ждать в гостиной – на случай других распоряжений. При этом следовало никому не мешать и не привлекать внимания.

– И приведи себя в порядок, – добавила миссис Робертсон, отпуская Дэнни.

Дэнни вспыхнула. Не далее как сегодня утром Клэр ехидно высмеяла ее за измятую юбку. Видно, придется отвыкать от давней привычки спать в одежде.

– Дэнни, будь любезна зайти ко мне.

Она мысленно вздохнула. Избежать встречи с Мэлори не удалось. Выходить из спальни он не собирался, но, судя по всему, уже давно не спал. Он выглянул в коридор, позвал Дэнни и оставил дверь открытой.

Дэнни осторожно заглянула в комнату. Мэлори валялся на постели, закинув руки за голову с самым непринужденным видом. И конечно, он опять был не одет – если не считать белой рубашки, расстегнутой на груди, и желтовато-коричневых бриджей. Ни чулок, ни обуви.

Дэнни тоже случалось весь день нежиться в постели, пока она не получила настоящую работу. Чертовы богачи. Ну и как прикажете убирать у него в спальне, если его отсюда ничем не выманишь?

Она намеренно подогревала свою злость – потому что при виде лежащего Мэлори у нее заколотилось сердце. Он был так красив, что у нее даже зачесались пальцы от острого желания прикоснуться к нему.

– Вам что, сегодня нечем заняться? – спросила она резче, чем следовало.

Повернувшись на голос, он от удивления широко раскрыл синие глаза. И присел на край кровати.

– Бог мой, да ведь ты красавица! – воскликнул он.

Услышав такие слова от Карлтона, Дэнни осталась бы довольна, но комплимент Мэлори не впечатлил ее: чего он добивается, она уже знала. К тому же сегодня она была не в настроении выслушивать похвалы, потому фыркнула:

– Врете! Сегодня мне уже дважды сказали, что у меня безнадежно измята юбка.

– Мятая одежда – это сущие пустяки, дорогая. Она не портит твою изумительную фигуру, редкий цвет волос, фиолетовую прозрачность глаз. Но поскольку все это я уже видел, мне следовало бы заявить: «Господи, да у тебя красивая грудь!»

Лицо Дэнни жарко запылало. Но на этот раз обвинить Мэлори во лжи она не могла: вчера она целых полчаса смотрелась в зеркало, восхищаясь тем, как ее грудь приподнимает блузку.

Она нахмурилась, от волнения опять начиная глотать слоги:

– Разве это прилично – говорить про мою грудь?

Мэлори усмехнулся как ни в чем не бывало и заверил:

– Только в смешанном обществе.

Она поджала губы.

– Значит, все слуги слышат от вас такое?

– Нет, только те, с кем я надеюсь познакомиться поближе. Кстати, у меня очень удобная кровать. Не желаешь опробовать ее – к примеру, прямо сейчас?

Напрасно она начала задавать вопросы, от которых у Мэлори совсем развязался язык.

– К этой постели я в жизнь не подойду – разве что буду заправлять ее, когда вы уйдете.

– Я ранен в самое сердце, – вздохнул Мэлори.

– Вы лентяй. Ступайте куда-нибудь, мне надо здесь прибраться.