Вместе или врозь? Судьба евреев в России. Заметки на полях дилогии А. И. Солженицына

Когда пришла пора окончательно с ней расправиться (1922), был устроен грандиозный процесс над эсеровским ЦК во главе с Абрамом Гоцем, а рядом со всем известными ветеранами революционных и политических битв на скамье подсудимых оказалась группа эсеровских «боевиков», вступивших в сговор с ГПУ. Возглавлял этих мнимых террористов некий Г. Семенов (Васильев), ближайшей сподвижницей была Лидия Коноплёва. Они и «признались» в организации убийств Володарского и Урицкого,[514] в покушении на Ленина, в подготовке покушений на Троцкого и Зиновьева. По их показаниям, они действовали по заданию эсеровского ЦК, то есть Гоца, Ткача и других подсудимых, что те категорически отрицали. При перекрестных допросах Семенов блуждал в трёх соснах: он утверждал, что как глава боевой организации выполнял задания эсеровского ЦК, но объяснить — где, когда и при каких обстоятельствах получал от подсудимых устные инструкции (письменных в деле, конечно, не было), не мог. Ложный характер показаний Семенова был настолько очевиден, что в обвинительной речи «прокурор республики» Крыленко должен был долго распространяться о «несовершенствах» человеческой памяти, которая может упускать «детали», но это не значит, что ей не следует доверять в «главном».[515]

По провокаторской версии ГПУ, Ленина планировалось застрелить после его выступления на одном из заводов Москвы, но поскольку не было известно, на каком именно заводе он выступит, то боевики разъехались по разным заводам. На один из них отправилась Коноплева, на другой — Усов, на третий (завод Михельсона) — Каплан. Общее руководство операцией осуществлял Семенов. Поскольку Ленин явился на завод Михельсона, то выполнение замысла выпало на долю Каплан. Появился бы он на другом заводе, стрелял бы кто-то другой.

Так что даже фантасты из ГПУ не могли обойтись без Фанни Каплан: не было бы и тени правдоподобия. С годами, однако, эту мифическую версию продолжали «улучшать». Пока Ленин был национальной гордостью великороссов, «эсерка Каплан» (позднее «сионистка») великолепно подходила для отведенной ей роли. Но когда вождь и учитель был разжалован в четверть-еврея, потребовалась народная мстительница иных кровей. Тогда вспомнили про Лидию Коноплёву, которую «передислоцировали» на завод Михельсона.[516] Вот и все убедительные соображения о «дисквалификации» Фанни Каплан, которые стоят за скупой солженицынской строкой. Личность террористки, стрелявшей в Ленина, для него менее важна, чем состав крови Анны Беатры Эстедт и других бабушек-дедушек Ленина. Поразителен контраст между столь пристальным интересом к составу крови в жилах большевистского вождя и отсутствием интереса к тому — кто, почему и зачем пустил кровь из

его жил.

Цареубийство

«Ваш спор с большевизмом — глубочайшая ошибка, вы боретесь против духа нации, стремящегося к возрождению. В большевизме выражается особенность русского духа, его самобытность… Именно наш дух освободит мир из цепей истории», — возражал на «Несвоевременные мысли» М. Горького некий пр. Роман Петкевич — то ли прапорщик, то ли профессор, по ироничному замечанию самого Горького.[517] Впрочем, Горький и сам считал, что большевизм в значительной степени выражает дух нации, только у него это не вызывало восторга.

[518]

У Солженицына другая система отсчета. «Жестокие последствия» красной диктатуры он выводит из «повсеместного присутствия евреев в большевиках». И прямо шагает к — «убийству царской семьи, которое теперь у всех на виду, на языке, — и где участие евреев русские уже и преувеличивают с самомучительным злорадством» (т. II, стр. 90).

Обширную литературу об убийстве царской семьи мне приходилось изучать подробно, потому могу с уверенностью сказать, что не вообще русские (и не только русские) преувеличивают участие евреев в этом преступлении, а несколько демагогов

черносотенного толка. Делают они это действительно со злорадством, но без всякого самомучительства, ибо не участь царя и его близких им важна, а именно участие евреев.

Из этих писаний можно узнать о кабалистических знаках на стене в подвале Дома Особого Назначения, где произошло убийство; и о надписях на идиш на той же стене; и о том, что убийство царя было ритуальным иудейским жертвоприношением; и о том, что вокруг заспиртованной головы царя, доставленной в Кремль, большевистские вожди танцевали ритуальный иудейский танец, вознося молитвы иудейскому Богу Иегове и торжествуя победу мирового еврейства; и о том, что Советской Россией заправлял «красный кайзер» Янкель Свердлов, а Ленин был только ширмой. (Эх! Знать бы им изначала, что Ленин четверть-еврей, вот было бы отрады!) Словом, Шахерезаде сказок хватило бы на вторую тысячу ночей!