Вне времени (ЛП)

гинекологического осмотра. Ты позволил бы доктору осмотреть ее, верно? На самом деле, настоящий осмотр причинил бы больше боли, потому что она бы бодрствовала. И знаешь, если ты собираешься вести половую жизнь с Кит, действительно нужно начать с

регулярных визитов квалифицированного врача.

Грант добавил последний комментарий для пущей достоверности. Если он будет

казаться профессионалом, возможно, Гризз не увидит в этом ничего личного.

Оба молчали в течение нескольких секунд. Грант пытался вести себя естественно.

Незаинтересованно, как будто он сухо предлагает решение проблемы. Он надеялся, что

живот не выдаст его. Его крутило, и парень чувствовал небольшие спазмы, поскольку

нервы сдавали.

Грант понял, что мужчина всерьез рассматривает его предложение. Он не тупица, скорее наоборот. И, честно говоря, у Гризза никогда не было причины подозревать или

сомневаться относительно него до настоящего времени. Добавьте к этому то, что мужчина

заботился о благополучии Кит с детства. Не покидала надежда, что Гризз не может трезво

мыслить, когда дело касается ее. Рассчет был на то, что мужчина не задумается о

будущем. Как он будет чувствовать себя позже, зная, что другой мужчина лишил Кит

девственности. Он обеспокоен настоящим, и Грант использовал в своих интересах эту

уязвимость. Без сомнения, Гризз никогда бы не причинил боль Кит.

Парень пожал плечами и начал уходить. Но к удивлению и огромному облегчению, услышал, как Гризз пробормотал:

— Сегодня вечером, Грант. Сделай это сегодня вечером. Но, черт возьми, убедись, что она спит и ничего не помнит.

Той ночью Кит встала с кровати и собралась уйти. И теперь настало время для

того, чтобы сыграть роль всей его жизни. У него имелось два преимущества. Во-первых, Грант понимал, что когда вытащит ту полицейскую дубинку, то выставит Гризза

крысиным ублюдком в глазах Кит. Во-вторых, он знал, что Кит никогда не согласится на

дубинку. Нет, она попросит его сделать это. Грант не знал, откуда ему это известно, но

сделал это. И оказался прав.

Сейчас он лег сверху и мягко развел ее ноги коленом. Они посмотрели друг другу в

глаза, и Кит спросила:

— Ты можешь назвать меня по имени один раз? Ты можешь назвать меня Джинни?

— Я постараюсь не сделать тебе больно, — и прошептал после паузы. — Джинни.

— Пожалуйста, скажи мне свое имя. Я никогда не расскажу. Клянусь!

— Я не могу. Ты же знаешь. Ты тоже не должна была говорить мне свое имя, — но, конечно, он уже знал ее имя. Сначала он узнал ее как Гвинни и вместе с Гриззом

наблюдал, как она превратилась в Джинни.

А сейчас она начала отключаться. Грант медленно скользнул внутрь, как только ее

глаза закрылись. Они распахнулись, когда он вошел полностью. Парень не мог сказать, причинил ли ей боль. Кит начинала снова проваливаться в забытье и быстро открыла

глаза в попытке не спать. Но безрезультатно. Когда они закрывались в последний раз, и

Грант был уверен, что она теряет сознание, то прошептал:

— Томми. Меня зовут Томми.

Она услышала его? Видела слезы в его глазах? Если бы она видела его слезы, то, вероятно, подумала бы, что это по причине действий против своей воли. Она не имела

возможности узнать, что его слезы от чего-то другого. Это слезы радости и скорби.

Радость быть ее первым даже при таких обстоятельствах. Скорбь, потому что Грант знал в

глубине души, что после сегодняшнего вечера должен будет уступить место и наблюдать, как женщина, которую он любит, отдает себя другому человеку. Это не навсегда, но

похоже на это.

После того, как Кит отключилась, Грант остался в ней, уткнувшись лицом в ее

шею. Он не позволил бы себе испытать оргазм. Не без нее. Он просто оставался там, вдыхал ее запах и ждал. Казалось, прошла вечность, прежде чем он смог безопасно выйти, не взорвавшись внутри. В ванной он намочил полотенце теплой водой и осторожно вытер

девушку.

Грант сделал это прежде, чем смог остановить себя. Он сделал это, прежде чем

даже осознал это как мысль или решение, которое будет принято. Он должен знать.

Неосознанно, он медленно наклонился лицом к месту, которое только что вытер. Он не

позволил бы своим губам дотронуться до нее, но вдохнул аромат и мгновенно снова стал

твердым. Блять. Что теперь? Он не извращенец. Он никогда не возьмет женщину без ее

согласия.

Грант опустил голову, сгорая от стыда, поскольку понял, что именно это он только

что сделал. Но, безусловно, это было по-другому, не так ли? Это ведь Джинни, а он любит

Джинни.

Хотелось пойти дальше. Хотелось попробовать ее. Грант был уверен, что такого

она никогда не испытывала прежде. Он также понимал, что Гризз даст ей это.

Собрав всю свою волю в кулак, он запретил себе делать что-либо. И очень, очень

осторожно надел на нее нижнее белье и натянул простынь.

«Я всегда буду ее первым», — подумал он про себя. Это стало его единственным

утешением, и этого должно было быть достаточно.

Глава 51

2000

— Томми, я поверить не могу в то, что слышу.