Вне закона

Поэтому я вскинул свой револьвер и выстрелил в того, что с ружьем, он сейчас самый опасный. Раз – и, тут же взведя курок, второй. «Ругер» брыкнулся в руке, а человек, в которого я целился, дернулся и завалился лицом в крыльцо.

Сутулый выстрелил в мою сторону, сильно промахнулся, пуля ударила в доски у меня за спиной, а я пальнул в него, не промахнувшись, но он не упал, а лишь запнулся и качнулся назад, выстрелил в ответ, но я уже упал на колено и на этот раз очень тщательно прицелился.

Бах!

Противник рухнул навзничь, потеряв шляпу и выронив оружие.

Всадник что-то заорал, испуганно и визгливо, лошадь его даже чуть присела на задние ноги, готовая рвануть с места в карьер, и тут гулкий дуплет из дробовика сбил его с седла. А на крыльцо, переломив ружье и заталкивая новые патроны в стволы, вышел шериф, солидно и осанисто.

На всякий случай отступив за угол, я крикнул:

– Эй, Хадсон, их только двое в зале было?

Я сам видел, что двое, и один снаружи, но это был на данный момент лучший способ опознаться.

Хадсон неторопливо повернулся в мою сторону, явно пытаясь разглядеть, кто это кричит, но в бой бросаться не собирался. Вместо этого он спросил:

– Это кто там?

– Это я тут, – сказал я, выдвинувшись из-за угла. – Не стрельни смотри.

– Хорошо, – вроде как согласился он.

– Тогда ружье опусти.

– Да выходи уже! – махнул он рукой, но ружье опустил.

Тем временем на крыльцо начала выбегать целая толпа посетителей. Выбежал Мартенсен – длинный тощий мужик, который распоряжался игрой. Он тут же подхватил с земли выпавший у всадника мешок. Ну точно – банк взяли. Шериф не возражал, потому что с этой публикой деньгам на земле валяться нельзя – сопрет кто-нибудь. Если в карман к тебе здесь не залезут и в дом не вломятся скорее всего, то на игровые деньги такое благородство не распространяется. Особенно если они уже в наличных и под ногами лежат.

Хадсон сообразил, что «хвостовой стрелок» точно свалил бы его, когда бы шериф вышел на крыльцо. Поэтому преисполнился благодарности и даже угощал меня весь вечер, оплатив счет в баре. Заодно расспросив меня, как я догадался, что идет грабеж. После этого он отдал мне все оружие с убитых, попросив продать, а деньги предложил разделить пополам. В общем, еще и заработали чуть-чуть. С этого и началась наша с Хадсоном дружба. Ну, если и не дружба, то приятельство.

Мне тогда удалось уговорить шерифа проявить минимум здорового любопытства и хотя бы попытаться выяснить, где проводил время Пэт Браун. И главное – с кем?

Хадсон выяснил все за два дня. Точнее, потратил он на это, я думаю, не больше часу, просто в первый день о моей просьбе он забыл, а во второй хотел забыть, но я взял да и напомнил. В общем, когда однажды вечером я вышел от Сули в салун, вот прямо как сегодня, то нашел там Хадсона, цедившего из маленького стаканчика бурбон, который сразу объявил Року, что платить за выпивку буду я. Из чего я сделал вывод, что Хадсон что-то узнал.

– Твой Браун жил в «Лучшем Западном отделе», – сказал он сразу. – Прожил две недели. Пару раз к нему один из ваших приходил. – Хадсон спохватился и пояснил для меня: – Из русских, в общем. Как зовут, не знаю, но он работает на другого вашего. – Хадсон полез в карман и вытащил оттуда бумажку с накарябанным карандашом словом: – «Льоха Костч…»

– Кощей, – я поправил шерифа до того, как он сломает язык, пытаясь выговорить это простое слово, – у которого угольная пристань?

– Он, – подтвердил шериф. – Но как его зовут – никто не вспомнил. Длинный, волосы седые, руки все в чернилах. – Он показал толстым пальцем на свои костяшки. – Один глаз чуть прикрыт.

– Это у ваших «чернила», а у наших «партаки», – усмехнулся я. – Что-то еще?

– Жил осторожно. На улицу не выходил, не выглянув в окна и из двери аккуратненько. Опасался чего-то.

– Было чего, наверное, – усмехнулся я.

– Это точно.

В общем, что-то Хадсон все же нарыл. Леху Кощея я знаю – это такой невысокий и не слишком худой персонаж с южнорусским акцентом, который держит не только угольный причал, но и трактир «Берег», и конюшню. Леха с виду и по манерам типичный авторитет, но с понятиями – не беспределит, ведет себя прилично, «торпеды» при нем тоже культурные, скорее даже и не «торпеды», а «сотрудники». И «Берег» – кабак очень приличный. Нет, играют там всерьез, понятное дело, и Леха держит банк, но борделя при нем нет, драки не поощряются, для этого салуны есть, приветствуется степенство поведения, и еще там кормят вкусно. Причем тем, что ни в каком салуне и отеле здесь не получишь – и соленья, и сало под водку, и холодец бывает, и вообще еда здоровая и правильная, не бургеры с сэндвичами.

Понятно, что Леха уголовник, но уголовником он был там, где вокруг все больше приличные люди. Здесь же, где все население такое, Леха вроде как столп общества, а у местных русских, каких в городке очень немало, вообще в постоянном авторитете. А вот у «Висельников» репутация беспредельщиков и отморозков, так что связать Леху с ними… нет, я, может, чего-то и не знаю, но как-то сомнительно все.