Внедрение «Спящих»

Тогда, когда меня начали преследовать по возбужденному уголовному делу командир полка (в который опять была переформирована наша бригада) сообщил что меня вызвали на беседу в Ташкент, в политуправление Туркестанского военного округа.

Прибыл. Действительно со мной побеседовал как-то полковник. Но в конце беседы в кабинет зашёл подполковник и сказал следовать за ним.

Пришли в отдельный кабинет.

Это был подполковник из разведуправления штаба округа. Сначала разговор был насчет избиения этого хлебореза, насчёт возбуждённого уголовного дела. Я просто попросил подполковника помочь закрыть это дело или, по крайней мере, посодействовать моему скорейшему увольнению. Поскольку я призывался из Литовской ССР, то личное дело будет направлено в местный военкомат, а там есть шанс что никто меня не тронет.

Я не очень тогда обратил внимание что этот подполковник всё время крутится вокруг вопроса моего убытия на постоянное место жительство в Литву.

Потом этот подполковник мне сказал, что этот вопрос можно решить только в Москве. Самое главное он сказал: «можно».

— Ладно. Помогу вам. Сейчас вам выпишут командировочный от нас в одну из подмосковных воинских частей. Там поведаете о своей проблеме. Я попрошу за вас.

Так я оказался в одной из воинских частей, подчиненных Главному разведывательному управлению Генерального штаба Вооруженных сил СССР.

Прибыл, устроился на ночлег, в отдельной комнате общежитие. Утром вызвали в штаб и состоялась беседа с полковником.

Полковник выяснил что я не прочь был бы служить, что не хочу получать срок и садиться в тюрьму из-за какого-то там туркмена обнаглевшего. Всё это встретило понимание у полковника и неожиданное предложение:

— Вы хотели бы служить в системе ГРУ Генштаба?

Я растерялся. Разумеется, полковник знал обо мне всё и даже больше. Оказывается, я был давно в их поле зрения и якобы попал в предварительные списки по отбору для обучения в академии которая тогда называлась «Академия Советской армии». Знал он и про уголовное дело. Его реакция была неожиданной:

— Мне насрать на этого чурку и его рёбра. Правильно сделал что дал пи… ему. Уголовное дело закроем. Меня интересует твоя жизнь после армии в Литве. Мы уже понимаем к чему там идёт и нам очень нужны на этой территории надёжные люди. У тебя всё безупречно. В принципе ты для них свой. К тому же это уголовное дело получило большую огласку, то есть всем, кому интересно могут это выяснить. Это даже не легенда. Это полная правда, причём вполне проверяемая. Ведь все сослуживцы знают об этом. Готов продолжить служить Родине?

Я молчал и обдумывал столь неожиданный поворот дела.

— Так готов или нет?

— Готов товарищ полковник.

— Учти после нашего разговора обратной дороги уже не будет. Нельзя уже будет сказать: ну извините, я передумал. Как только ты выйдешь из нашего кабинета, тобой займутся наши спецы. Сначала бумаги, потом тестирование, далее ускоренная подготовка. Еще раз спрашиваю готов?

— Готов. Но как это всё будет выглядеть? Как?

— Типа после политуправления округа, поехал ты искать правду в Москву. Естественное желание не сесть в тюрьму. Ходил тут по политработникам, упрашивал, клянчил. Выклянчил. Тем более ты же там на самом деле дал взятку своим кадровикам за то, чтобы тебя быстро приказом командующего уволили? Так?

Я очень поразился тому что полковник и это знает.

— Так точно товарищ полковник.

— Ну вот. Всё это сработает. Ты приедешь и быстро состоится приказ. Тебя уволят. Тебе его доведут. Рассчитают. Поедешь в свою Литву через Москву, естественно. Приезжаешь ко мне. Я тебе довожу ещё более секретный приказ, но уже Министра обороны, в соответствии с которым: пункт первый — пункт приказа командующего округом о твоём увольнении отменен, пункт второй — ты назначен в распоряжение начальника ГРУ (по документу просто ГУ, без буквы «Р»). И второй приказ, теперь уже начальника ГУ о назначении тебя на должность разведчика такого-то отдела, такой-то воинской части. Приезжаешь. Здесь еще месяц тебя готовим. Потом едешь в свою Литву и просто живёшь, как обычный, нормальный человек. Подробнее все узнаешь потом.

Вот так я стал военным разведчиком агентурной разведки. Уже в первые дни обучения, то есть в первый приезд в Москву из моей головы — сразу, выбили какую-либо романтику. Объяснили, что это кропотливая работа, где результат достигается годами, десятилетиями. Никто не учил меня метать ножи и вскрывать сейфы. В основном учили находить контакт с людьми, расширять круг общения, наблюдать, выявлять недостатки, конечно и некоторые приемы из чисто шпионской деятельности усвоил, такие как: следить, выявлять слежку, как правильно не оставлять следов и совершать телодвижения на которые люди не обращают внимание.

Меня больше ориентировали на выполнение вспомогательных функций, например, как закладка и оборудование тайника.

Занимались со мной только индивидуально. Преподаватель и я. Сразу же присвоили псевдоним. То есть преподаватели не знали моего имени. Инструктора часто занимались со мной в паре, а то и других привлекали. Натаскивали.