Внеорбитные

– Слушай, а ты ведь так и не попросила прощения у меня, – касаюсь я обеими руками вывернутой конечности. Если дёрнуть вниз и немного вправо, то… да. Чёрт, тем не менее ситуация дикая. С момента её появления на паре мистера Аллена в моей жизни явно прибавилось неприятностей. Или приключений. Тут уж смотря под каким углом смотреть на вещи.

– За что мне просить у тебя прощщщ… а-а!!!

Лучше всегда делать подобное неожиданно. Это как дать оплеуху мозгу, чтоб тот на пару секунд угодил в прострацию и ослабил контроль над телом. Ариес морщится пару раз, застыв глазами на только что вывернутой руке. Затем лицо проясняется – она медленно, опасливо шевелит сперва одним, другим пальцем. Довольная удивлённая улыбка:

– Сработало, Айзек!

Чтобы назвать меня по имени, ей требуется ситуация угрозы здоровью или жизни, другого объяснения я пока подобрать не могу.

– Спасибо.

Скептично смотрю в ответ из-под искривлённых недоумением бровей, опускаю взгляд вниз на свои босые ноги и ворсистый ковёр в восточном стиле, который неплохо было б отдать в химчистку перед Рождеством. Вспоминаю про свой закушенный и уже наверняка пересохший тост с остывшим кофе на кухонном столе.

– Эй, ты куда? – тянет она меня за рукав серой водолазки, оголяя часть живота, останавливается на мгновение там глазами, что моментально округляются, едва видя его. – Откуда у тебя этот шрам?

Обычно все сперва замечают татуировку, змею, которая тянется по всему правому боку от бедра до самой подмышки, а не шрам, который она маскирует.

– Неправильно смотришь, – поучительным тоном отвечаю я, наблюдая сверху за её любопытным взглядом. – Надо на тату смотреть, а не шрам.

Поправляю край водолазки и без дальнейших объяснений ухожу в кухню. Вскоре ночная гостья садится на стул напротив меня и берёт с тарелки два самых румяных тоста, с хрустом впивается зубами в первый. Не вставая, подаю ей со столешницы кофейник.

– У тебя молоко есть? Я без молока по утрам не пью.

– В холодильнике.

Молча поедаю свой завтрак, искоса смотрю за её манипуляциями с едой. Несказанные слова повисли в воздухе. Она топит их в кружке кофе.

Не думаю, что мне есть смысл распространяться о своём «тёмном прошлом», как обычно говорят о подобных вещах, когда те случаются с людьми. Никто не знает всей правды произошедшего, даже я сам. Это просто… случилось. Однажды. В день моего совершеннолетия. Потом я решил сделать татуировку.

– Какие планы на Рождество?

– Ты действительно хочешь поговорить об этом?

Она поражённо смотрит в ответ, говоря с каплей обиды, что ли, в голосе:

– А почему нет? Ты атеист? Не отмечаешь?

– Не в этом дело, а…

– А я агностик. Но праздник мне нравится, – перебивает Холзи, останавливая на мне взгляд. – А ты что, решил, сейчас я тебя вопросами о твоём прошлом, этой татуировке забросаю?

Моё молчание и приподнятая бровь были расценены как утвердительный ответ.

– Зачем мне это? – благородно ответила она, стряхнув крошку хлеба с пушистой ткани халата, коснулась указательным пальцем ссадины на виске, поправила ворот на груди, будто не хотела обнажить больше необходимого.

– Я же вижу, что тебе очень любопытно. Зачем же врать?

По лицу пробежала тень, она осклабилась, не смотря на меня. В детстве часто отчитывали за не совершаемые поступки? Не любит, когда обвиняют в том, чего не делала?

– Ты явно не разграничиваешь «солгать» и «не договорить», – тёмные глаза вспыхивают и тонут в кружке кофе, которую она изучает столь заинтересованно, будь то не какая-то бежевая жидкость в отполированном куске стекла, а драгоценность кропотливой работы. – Я бы не хотела, чтобы кто-то узнал мои.

Я отложил телефон, пролистав новостные ленты во всех сервисах. Трой написал, что нашёл нам классную компанию из пяти девушек, которые не прочь потусоваться вместе. Возможно, стоит и сходить, на время. Зачем быть столь строгим к себе и отказывать в удовольствии расслабиться во всех смыслах слова на вечеринке по случаю самого ожидаемого праздника года?

Поворачиваю голову к углу, куда обычно ставлю праздничную ель. Обойтись искусственной в этом году? Сколько у меня выпивки в баре? Надо не забыть послать поздравительную видео-открытку родителям в Австралии: у них уже Рождество. Увижусь с ними не раньше апреля – стоит проявить уважение будучи единственным сыном-наследником семейного бизнеса.

Холзи щёлкает у меня перед носом пальцами:

– Твои что? – подумать спокойно не даст в собственном доме.

– Секреты, Хейзл. Мои секреты, – взгляд карих глаз направлен в окно, прочь, далеко отсюда.

Не сомневаюсь, что они у неё есть. Протягиваю руку навстречу:

– Похвально.

Несколько секунд Ариес хлопает глазами, пусть в её случае это выглядит не совсем как у большинства людей, скорее она глядит расслабленно, расфокусировано, слегка приподняв переднюю часть бровей, и осознанно медленно моргает. Я замечаю это не в первый раз.