Внешняя политика Священной Римской империи в X–XI веках

«Бургундское наследство» открылось после смерти Рудольфа III в сентябре 1032 года. Как свидетельствует Герман из Райхенау, «его диадема и инсигнии королевства были отправлены императору Конраду…»[123]. Одо II, воспользовавшись моментом, «некоторые укрепленные крепости или города взял либо хитростью, либо силой», но «ни себя королем не осмелился сделать, ни от королевства все же не захотел отказаться» – пишет Випон, утверждая, будто Одо часто говорил, что никогда не станет королем, но желает быть наставником короля. Таким образом, большую часть Бургундии он привлек, хотя Бургундское королевство императору Конраду и его сыну, королю Генриху, королем Рудольфом, после того как он сам не остался бы в живых, под присягой уже давно было по закону отдано»

[124]. Впрочем, Радульф Глабер рассказывает о намерениях Одо иначе: «Так как король Рудольф, его дядя по матери, не имел детей, которым мог передать королевство в наследство, он замыслил захватить бразды правления королевством более силой, чем любовью, еще при жизни [короля], положившись на многие дары, чтобы они дали ему согласие первых людей отечества, но тщетно»[125]

.

Одо сумел подчинить крепости Нойенбург и Муртен, прежде чем император в начале 1033 года через Золотурн «вошел в Бургундию и прибыл в Петерлингский монастырь в день очищения святой Марии, старшими и младшими [людьми] королевства был избран для управления Бургундией и в тот же самый день коронован в качестве короля. После этого некоторые крепости, которые захватил Одо, он осадил, но было ему препятствие из-за чрезмерной суровости зимы, которая тогда стояла». Императору пришлось снять осаду. На обратном пути Конрад II посетил Цюрих, где «многие бургундцы, вдовствующая королева Бургундии и граф Губерт [Савойский], и другие, которые из-за засад Одо в Бургундию к императору прибыть не могли, придя через Италию, поспешили ему навстречу и, сделавшись его вассалами через клятву, принесенную на святых дарах ему и его сыну, королю Генриху, щедро одаренные вернулись назад» – пишет Випон[126].

Коронация в Петерлингене 2 февраля 1033 года и присяга в Цюрихе обеспечила императору поддержку части бургундской аристократии, поэтому он смог предпринять против своего конкурента решительные действия за пределами Бургундии. По словам Випона, летом 1033 года «в королевстве Генриха, короля франков, в личных поместьях и в бенефициях Одо император столько опустошений и пожаров устроил, что сам Одо, принужденный необходимостью, униженно придя, искал милости, пообещав Бургундию оставить и согласно его повелению дать ему удовлетворение»[127]. Очевидно, эти мероприятия проводились с санкции Генриха I, наследовавшего в 1031 году своему отцу Роберту II. По словам Эвребельма, биографа Поппона, аббата Ставло, который, вероятно, имел ввиду противоречия, возникшие после смерти Генриха II из-за Лотарингии, «перед этим за многие годы немало выросло разногласие Римской империи с Францией», но аббат Поппон «призвал к единению королей Конрада и Генриха», так что, благодаря предпринятым им усилиям, «раздор, который между ними, как будто некая скорбь, долго продолжался, при его посредничестве погиб в ничтожестве»[128]

. Уже в 1032 году «император Конрад утвердил дружбу с королем Генрихом»[129]. Франко-германское сближение должен был скрепить брак Генриха с дочерью Конрада Матильдой, которая скончалась в 1034 году.

В рамках этого процесса в 1033 году состоялась встреча двух монархов в Девиле, а затем была предпринята карательная операция имперских войск против Одо в Шампани. Так как граф не выполнил взятых на себя обязательств, Конрад II летом 1034 года совершил новый поход в Бургундию, к участию в котором были привлечены заальпийские вассалы империи. Немецкие и итальянские войска соединились на Роне и подчинили графа Женевы Герольда и архиепископа Лиона Буркхарда III, который позже был отправлен в пожизненную ссылку[130]. Также они взяли крепость Муртен, занятую приверженцами Одо, который был вынужден укрыться в своих французских владениях. 1 августа 1034 года Конрад был вторично коронован в присутствии итальянских и бургундских князей[131]. Таким образом, законность его прав на наследство Рудольфа III была признана на всей территории королевства.