Внук Донского

— Пошто мы с ног не верзимся ноли, аще на волчке вертимся? — иронично пробасил князь.

— Потому что сила притяжения между Землёй и нашими телами во много раз превышает все другие силы, — тоскливо высказался.

Мне страстно хотелось завершить эту ни к чему не приводящую дискуссию. Подхватит отче от меня вирус идиотизма и тоже болтанёт на людях о вращении Земли. Проблем не оберёшься.

— Ох и зелохитры фрязины, измыслих сии придумки! Ведал мнозе их на Москве. Мастеровиты лишче. Мнози мастроты явиша, — признал отец.

— Большие знания и открытия обычно пытаются скрыть. Фрязинам выгодно, чтобы другие страны меньше ведали знаний. Учение о вращении Земли помогает мореплавателям держать курс кораблей в правильном направлении. Они поплывут и откроют новые земли с новыми полезными вещами и продуктами. И знаний необычных много обретут.

— Истинно глаголешь, — пришлось согласиться князю, — Художество к спорине державна леще. Фрязин требно лишче на Галич звати, яко мастротам сеим казаша нас.

— Верно мыслишь, отец. Ещё надо простолюдин больше просвещать. В ком-то искра Божья непременно родится и возгорится великой мастротой. А разумных людей нужно награждать и на высокие должности ставить. Держава от того быстро разбогатеет.

Князь вдруг пригнулся ко мне с таинственным видом, будто кто-то его здесь мог подслушать, и почти шёпотом произнёс:

— В монастыре Рождества Богородицы, иже стоит во Владимир-граде и иде покоятся мощи пращура нашего Александра Ярославича, утаен скрижаль из неведома состава с письменами гаданны. Молва хожде де простецу его несть требно зрети да касатися, такожде государям нечестивы, неправедны. Напасти велия насылаются ноли. Буде кой государь вящ и прав вся на Руси, камень сей ему веды велия изобнажае и благодати сотворит. О сеим камне поведал ми отче святый Савва. Привезен он в досюльну годину от царей ромейских на Русь. Дондеже живый, хочу на Москве сести и искусити ся теим каменьем, обрести те веды благие на славу земли нашей православна.

— То есть, подходить к этому камню в статусе простого князя нежелательно? Нужно ярлык в Орде добывать? — выразил понятное недоумение.

— Вящим средь русичей требно быти первее, — подумав, ответил государь, — Брат ял ярлык, но монаси стареем мниша князя Серпуховска Володимера Хоробра.

Как-то тут уж больно натянуто получается. Камень из Византии запросто сортирует князей на Руси по степени значимости и праведности, да ещё обидки выказывает, если что не по его выходит. В легендах существовали подобные артефакты, типа меча Эскалибура, который мог вытащить из камня только достойный стать королём. Ещё какой-то там камень в Ирландии испускал крик при приближении к нему особы королевской крови. По мне тут всё ясно. В условиях междоусобицы и множества претендентов на первые роли ушлыми пособниками придумывались какие-нибудь приколюхи для отсева нежелательных на трон и сакрализации власти монарха. Уверен, что камнем во Владимире как-то манипулировали сами монахи и дурили бошки русским князьям.

Князь заметил, что меня не особо сильно впечатлил загадочный артефакт, и даже огорчился. Почему-то он решил, что этот камень поможет в его дальнейших планах. А отец собирался в статусе нового великого князя построить боголепное царство на вверенных ему территориях, чтобы люди жили в ладу и мире друг с другом и в вере святой. Русь тогда станет сильной и великой. Устроив все дела по своему вкусу, батя намеревался проделать финт с мнимым упокоением и пойти странствовать по белу свету обычным пилигримом, наслаждаясь новыми впечатлениями.

Каков мой батя романтик, однако. И утопист одновременно. Хочет за несколько лет рай на Земле построить, да ещё на пенсию сбежать. Вот за что я не уважаю чудесные артефакты, так это за то, что из-за них люди строят нереальные планы. Уже строили с самыми лучшими пожеланиями, а получались только кровавые разводы на стенах. Невдомёк людям, пусть и мудрым, что рай внешний соразмерен раю в душе человека. Невозможно допустить, что обладатель гнилой души не изгадит своим присутствием прекрасный мир вокруг, не опрокинет его в болото собственных иллюзий. Так что, делаем поначалу мир лучше в своих душах.

— … И библы велемудры во всех краях земных куповим и в пределы наши прилещим, абы мастротами сяки угобзитися, — продолжал мечтания князь.

— Денег у тебя не хватит все книги скупить. Много их уже написано по всему белу свету, — поправил его, — Но есть одна страна, богатая знаниями, которая скоро должна погибнуть. Я о Ромейской империи говорю. Теснят их басурманы. С каждым годом теряются города, веси, земли у императора Иоанна. Неизбежно и очень скоро придёт тот день, когда будет захвачен стольный Царьград и станет магометанской столицей, а собор Святой Софии волею султана превратится в мечеть.

— Ты тако о сеим глаголеши, аки наперёд зришь, иже сяко свершится, — поразился отец.

— Если много книг читать, то многое умственному взору откроется, — наплёл ему.

— Паисий рече, иже живитеся град сей великий. Господь не оставит вержения оплота правоверия, — не поверил мне князь.