Внутренний враг

Время от времени мне хотелось, чтобы рядом была Ютанк. Мне не хватало кого-нибудь, кто мог бы мне посочувствовать. Но о ней мне напоминали лишь горы свертков, доставляемых в номер, с этикетками Лорда и Тейлора, Сакса или Тиффани. Я, наверное, не удивился бы, если бы сюда доставили небоскреб, аккуратно упакованный в коробку: она просто скупала весь город. Но должен признаться, что, когда мне изредка случалось мельком увидеть ее, в своих западных одеяниях она выглядела шикарной модницей. Однажды она выходила из лимузина и была похожа на живую серебряную статую — в одежде и туфлях с металлическим отливом. Она даже не поздоровалась — просто передала мне редкую картину, приобретенную на аукционе, и была такова. Может, она приняла меня за коридорного отеля?

Я страдал от одиночества в этом дико жестоком мире. Пронюхай Ломбар о славе и грядущем успехе Хеллера, мне несдобровать! Разумеется, была тут и положительная сторона: если это дойдет до Тарса Роука, Великий Совет так обрадуется, что вовсе забудет о предусмотренном на крайний случай вторжении, и меня не прикончат вместе со всеми остальными землянами. Так что все зависело от того, с какой стороны на это дело посмотришь.

Но тут случилось нечто такое, что совсем сбило меня с толку.

Хеллер находился на треке в Сприпорте. Карбюратор на своем «кадиллаке» он еще не установил и все еще пользовался бензином, правда, высококачественным. Трек усиленно охранялся, и через ворота никто не мог проникнуть, даже репортеры, за исключением, конечно, субботних вечеров, когда устраивались гонки.

Поэтому понятен мой интерес, когда я заметил человека, направлявшегося к РЗП номер тринадцать, — ведь обычно там было безлюдно. Это был толстяк, одетый довольно небрежно и с сигарой в пожелтевших от никотина зубах.

На треке Хеллер носил совершенно закрытый шлем с козырьком из темного пластика — возможно, маскировался. Впрочем, это можно было понять: сделав несколько кругов по треку, он то и дело вылезал и проверял свои шины.

— Вы Уистер? — осведомился незнакомец. Ответа он не получил, но протянул пухлую ладонь для рукопожатия. — Я Стэмпи. Владелец этого стадиона.

— Приятно познакомиться, — сказал Хеллер, пожимая ему руку.

— Я пришел сообщить вам, что трек закрыт. Сезон прошел. Зрелищные предприятия переезжают на юг.

— Жаль, — сказал Хеллер. — Я надеялся провести на нем испытания на долговечность. На усталость — так, кажется, у вас это называется. Просто ради собственного любопытства.

— Ах, Боже мой, вы меня неправильно поняли, Уистер! Для вас он не закрывается. Но я не об этом. Мне недавно звонил президент ассоциации. Ему кто-то подал идею провести еще одни гонки. А вы что-нибудь планировали?

— Я планировал запереть и опечатать мой капот и провести в пробеге сотню часов без остановки на дозаправку. Просто гонять и гонять круг за кругом.

— Ого! Новое горючее!

— Не совсем горючее. Карбюратор.

— Карбюратор, горючее — какая разница? Соревнования на выносливость, так что ли? Что ж, Уистер, вы здорово взбаламутили всю прессу, и президент ассоциации сказал, что, если вы согласны, мы могли бы устроить настоящий спортивный праздник — с билетами, освещением по телевидению, ну, вы знаете. Могли бы заработать на этом миллион баксов. Сети вещания обеспечат нам хороший кассовый сбор. Могли бы состряпать хорошенький приз для вас — скажем, четверть миллиона, а? Если вы побьете все рекорды.

— Да что тут особенно увлекательного? Машина гоняет круг за кругом — и все дела.

— О, к вам присоединятся и другие производители или владельцы машин. Кое-кого пригласим поучаствовать. Получится нечто вроде состязания. Беспокоит только вот что: через пару недель этот трек покроется льдом. А я замечаю, что вас беспокоят ваши шины.

— Ну, если меня не дисквалифицируют за остановку и смену шин, лед — не такая уж серьезная проблема. Нужно будет проявлять осторожность, только и всего.

— Значит, лед вас вовсе не беспокоит?

— Не особенно. Ненамного больше, чем сырость.

— Тогда порядок. Я позвоню ему, и мы организуем что-то вроде внесезонных специальных соревнований. Выиграете — кубок и четверть миллиона ваши. По рукам?

Они обменялись рукопожатием.

По мне же прокатилась волна облегчения. Этот карбюратор! Я как раз вспомнил. Поломка будет подстроена! Через семь часов он выйдет из строя! Хеллер проиграет!

Я подскочил от радости. Ну и голова этот Ломбар! Ну и голова! Все предвидел с самого начала! Я кинулся к телефону. Пятнадцать минут он был занят, но наконец я дозвонился до Мэдисона.

— Он согласился участвовать в автогонках! — прокричал я.

— Я знаю, — сказал Мэдисон. — Пришлось повыкручивать кое-кому руки и пригрозить президенту ассоциации, что его трек исключат из объединения зрелищных мероприятий, но все вышло, как и предполагалось. Обычно это срабатывает.

— Но ты не знаешь, в чем состоит хорошая сторона этого дела! Его карбюратор — объект диверсии! Через семь часов работы он сломается! Хеллер обязательно проиграет!

— Так что же? — спросил Мэдисон.

— Он непременно потерпит аварию! Гонки ему ни за что не выиграть!