Внутри ауры

— Знаешь, — после долгой тишины пьяным языком промямлила Марла, — я понимаю, почему человек несовершенный и так много делает плохого. Все потому, что он еще пытается стать лучше. Для себя, для других… С помощью своих отравленных понятий и ориентиров. Если бы он не пытался что-то изменить или исправить, то уже давно стал бы святым. Если бы человек принял то, что он есть, то пришел к искомому покою и счастью… Любая страсть, потребность и желание скрывает за собой комплекс и травму. Вот если бы меня любили в детстве, то я бы не стремилась к власти, признанию и всеобщему вниманию. Если бы моя семья была богатой, то плевала бы я сейчас на деньги и весь напускной пафос. Если бы мою изначальную личность не подавляли, то мне не пришлось бы придумывать новую. Я бы был собой… Как ты кайфовал бы от жучков и листочков, и любил весь мир вокруг. Все успешные люди ищут неосознанно то, что раньше недополучили. Они несчастны. Но за ними эволюция. Никто из них не виноват, что таким получился. В эволюции нет плохих и хороших, есть те, кто выжил и адаптировался. Если мы тут, значит угождаем ей. Значит так надо…

Антон слушал искреннюю исповедь Марлы и осознавал, насколько она сильна.

— Бля-я-ядское страдание — двигатель человеческого процесса. Принятие — наша единственная возможность на счастье. Когда все потеряет значение, особенно личные внутренние противостояния, тогда мир станет понятным и прекрасным. Но тогда станет слишком скучно. Это будет уже не человек. Вот поэтому… Поэтому…

— Себя, людей и мир надо любить такими, какие они есть, — пошел навстречу Антон.

— Звучит по-пидорски, но да, — сплюнула Марла, покачиваясь на бревне. — Я вообще хотела извиниться перед тобой за свои ублюдские шуточки, но соси ху-уй. Давай лучше падающие звезды считать…

Антон засмеялся во весь голос. Из всех возможных реакций Марлы, лучшей была именно эта. И другого бы ни он, никто другой не пожелал бы.

— А кто насчитает полтинник быстрее всех, тот голышом слетит на тарзанке в озеро с криком: «Я — дырявый петух». По рукам?

— Ха-ха. Смотри только не засни, а то я ведь точно выиграю.

— Не ссы.

Они откинулись спиной на траву и уставились в ночное небо, сплошь захваченное звездными огнями.

— Раз, — кричали они синхронно. — Два…Три….

2.

Через пару часов мы уже будем в Испании, амигос, — заявила Марла, играя пальцами на баранке. — Правда, есть единственная проблемка. Впереди нас ждет таможня…

Компания проснулась на рассвете, разожгла костер и плотно позавтракала. Утренний пейзаж был особенно прекрасен, но каждого странника тянуло вперед — продолжать путь. Сидеть на одном месте было явно не про них. Поэтому, собрав палатки и свои вещи, они укомплектовались в машину и тронулись. За рулем была Марла. Ее любовь к скорости оказалась сильнее недосыпа и усталости. Каждый раз в обсуждении она категорически настаивала на своей кандидатуре и оспаривание было бесполезно.

— И как же мы это сделаем? — поинтересовалась Маша.

Они с Кириллом оделись в легкую летнюю одежду и наслаждались жарким днем на заднем сидении.

— Тетя Марла и об этом подумала ночью, пока вы там кувыркались в кустах, — беспринципно бросила социопатка, вгоняя парочку в смущение, — я знаю дорогу, где не ошиваются пограничники…

— Это стопроцентный вариант? — полюбопытствовал Антон, представляя возможные риски.

— В нашем деле нет ничего абсолютно надежного, пупсик, — квадратные очки спрятали красные похмельные глаза. — Но это наш единственный шанс…

Всеобщее благодушие начало отступать перед здравыми размышлениями. Ребята действительно натворили кучу уголовных дел, и любая оплошность их могла привести безотлагательно и бескомпромиссно за решетку. Долгое время они ехали молча, накапливая внутреннее напряжение, сводящее спазмами желудок. Лишь Марла продолжала беспечно напевать песни Red Hot Chilli Peppers, а Леон бесстрашно готовился к новой схватке с судьбой.

Обширные поля пшеницы, кукурузы чередовались с населенными пунктами и лесными участками. Однажды Маша заметила на зеленом лугу стаю бегущих лошадей. Она поспешила показать их Кириллу. Девушка пристально наблюдала за неукротимой силой и свободой диких животных. Лошади пытались сплоченным табуном обуздать свою тень. Именно они стали причиной внутренней трансформации, потому что девушка больше не переживала. Тревога куда-то исчезла, и остался лишь хитрый азарт. Она улыбалась и мужественным взглядом смотрела на дорогу.

— Эх, поскорее бы увидеть атлантические волны, — заявила она.

— Обязательно увидишь, киса, — подмигнула Марла. — Они не оставят ни одного человека равнодушным. Но секс с серфером лучше любой океанской волны…

— У тебя и такие бывали?

— Каких у меня только не было… Я воистину профессиональное бюро…

Все заржали, а спустя минуту решили закурить. Хотелось оказаться поскорее на месте и увидеть открытую границу, чтобы наконец унять мандраж. Марла сама невольно подбавляла газу.

С последними многоэтажками и видом на цивилизацию ребята попрощались в Тулузе.

— Как может не быть пограничников? — не унимался Антон, вспоминая с ужасом высадку с товарняка и направление в лагерь.