Во что мы верим, но не можем доказать. Интеллектуалы XXI века о современной науке

Как мы недавно видели в эксперименте с «бомбардировкой» ДНК последовательностью микроорганизмов, собранных во множестве в Саргассовом море, когда мы исследуем жизнь на Земле с помощью новых инструментов расшифровки последовательности ДНК, мы обнаруживаем ее изобилие в мире микробов. Мы начинаем понимать, насколько вездесуща жизнь, расшифровывая генетический код организмов, способных выжить в крайних температурах — от 0° С до температуры, значительно превышающей температуру кипения воды, или в крайне кислотной или щелочной среде, настолько едкой, что в ней быстро растворилась бы человеческая кожа. Возможно, на панспермию указывают такие организмы, как бактерия Deinococcus Radiodurans, способная пережить миллионы радов ионизирующего излучения и обходиться без воды в течение многих лет, может быть, даже тысячелетий. Оказавшись в водной среде, всего через несколько часов эти микробы способны восстановить любые повреждения, нанесенные их ДНК.

Наше антропоцентричное отношение к жизни ничем не оправдано. Миллионы генов, которые мы обнаруживаем в живых организмах, показывают, что некоторые гены появляются снова и снова. Вполне возможно, они могли эволюционировать всего из нескольких микробов, прибывших на Землю вместе с метеоритом или межгалактической пылью.

Жизнь во Вселенной распространяется с помощью панспермии, и мы тоже вносим в нее свой вклад, отправляя с Земли в космос миллиарды микробов.

Леон Ледерман

ЛЕОН ЛЕДЕРМАН — почетный директор Национальной ускорительной лаборатории Ферми.

В 1988 году стал лауреатом Нобелевской премии по физике (вместе с Мелвином Шварцем и Джеком Стейнбергером) «за метод нейтринного луча и доказательство двойственной структуры лентонов посредством открытия мюонного нейтрино». Автор нескольких книг, в том числе «Частица Бога» (в соавторстве с Диком Тереси) и «Симметрия и красота Вселенной» (в соавторстве с Кристофером Хиллом).

Мой друг, физик-теоретик, так верил в теорию струн («Она не может не быть правдой!»), что его даже пригласили дать показания в «судебном процессе», где теория струн выступала противником теории петлевой квантовой гравитации. Представитель противной стороны был настроен скептически. «Что дает вам на это право?» — спросил он.

«Видите ли, — ответил мой друг, — без всяких сомнений, я лучший физик-теоретик в мире». Этого оказалось достаточно, чтобы убедить противника. Но когда «свидетель» спустился с трибуны, его обступили возмущенные коллеги. «Как вы можете делать столь возмутительные заявления?» — вопрошали они. Физик-теоретик стал оправдываться: «Коллеги, ну как вы не понимаете! Я же был под присягой!»

Верить во что-то, зная, что это невозможно доказать (пока), — суть физики. Ребята вроде Эйнштейна, Дирака, Пуанкаре и других восхваляли красоту концепций и по какой-то странной причине считали, что истина не столь важна. Примеров этому так много, что я готов присоединиться к высокомерию моих научных наставников, утверждавших, что Бог (также известный как Господь, он же — Отче), создавая Вселенную, совершил пару-тройку ошибок, сделав выбор в пользу обычной правды, а не головокружительно чудесной математики. Такой грубый недостаток уверенности в способностях Творца всегда оказывался весьма опрометчивым. Поэтому, когда оказалось, что действие глубокоуважаемого и красивого закона зарядово-зеркальной симметрии нарушается слабым взаимодействием весьма экзотичных частиц, боль от утраты простоты и гармонии была значительно смягчена открытием отсутствия симметрии между частицами и античастицами. Эта связь была увлекательна — казалось, что одновременное отражение в зеркале и изменение частиц на античастицы создают новую, еще более красивую и мощную симметрию: СР-симметрию[5], которая показала нам связь между пространством (отражением в зеркале) и электрическим зарядом. Как глупо было бы потерять веру в фундаментальную красоту природы!

Эта обновленная вера осталась с нами, даже когда выяснилось, что СР-симметрия тоже несовершенна. «Это значит, — считаем мы теперь, — что впереди нас ждет что-то еще более прекрасное!» Природа нас не разочарует. Мы верим в это, хотя и не можем доказать.

Мария Спиропулу

МАРИЯ СПИРОПУЛУ — специалист по экспериментальной физике Европейской организации по ядерным исследованиям в Женеве (CERN).

Я верю, что истинно лишь то, что можно доказать.