Во главе конца

– Я попросил Мороса показать хоть часть чужих воспоминаний. Знаю, что он может взять их на время и передать мне. Веста позволила посмотреть несколько, но этого мало, а дядя не способен собрать мою жизнь по кускам. Вероятно, прошедший год потерян для меня навсегда, – досадливо потерев переносицу, признался Кай.

– Всё хорошо. Ты жив, и пока всё перемешано, но через какое-то время станет понятнее. Не сразу, но обязательно станет, – заверила я, едва не встав с кровати, чтобы его обнять.

Я сжала руки на коленях, заставляя себя сидеть на месте. Кая мои слова мало убедили, но он всё же выдавил полуулыбку.

– Завтра я вернусь в Пелес и перед уходом хочу попробовать показать тебе кое-что, – сменила я тему, желая улучшить его настроение.

Встала с кровати и направилась в коридор, а затем к нему в спальню. Кай не стал возражать, последовал за мной, прикрыл дверь и включил торшер. Как и ожидалось, на прикроватном столике стоял нетронутый маковый отвар.

– Ложись, – приказала я, указывая на кровать.

Брови Кая взлетели вверх. Он и так был в домашней одежде, но я знала, что он спит без рубашек или футболок.

– Понимаю, ты стесняешься, поэтому я не стану подглядывать, – с наигранным безразличием ответила я на заминку и отвернулась.

Сзади раздался бархатистый смех Кая, у меня спина покрылась мурашками, и сердце затрепетало в груди. Понадобилась вся выдержка, чтобы остаться на месте, слушая шорох одежды. За прикрытыми веками замелькали картинки наших ночей вместе, воспоминания захлестнули. Знакомый запах спальни Кая окутал, напоминая о приятных мгновениях, о его губах на моей коже, неприличных движениях пальцев внутри, горячем шёпоте и весе его тела…

– Что дальше?

Я тяжело сглотнула, пришла в себя и торопливо выкинула все образы из головы, надеясь, что в слабом освещении не будет заметно, что моё лицо покраснело.

Кай сидел на кровати, лишь по пояс прикрывшись одеялом. Я всеми силами проигнорировала его обнажённую грудь, крепкие мышцы, обтянутые кожей, и жилистые руки. Кая моя демонстративно отстранённая реакция позабавила, я видела знакомую снисходительную улыбку краем глаза, присела на край кровати и взяла его маковый отвар в руки.

– Сегодня ты будешь видеть фантастические сны. Какие-нибудь красивые, потому что во мне сила Фантаса, а ты сам говорил, что на Переправе многое зависит от того, кто подаёт маковый отвар.

Я не знала, нужно ли что-то сделать, поэтому зажмурилась, пальцами сжимая стакан и мысленно приказывая маковому отвару подарить Каю красивые сны. Продолжала стараться, даже услышав тихий смех хозяина спальни.

– Не обязательно напрягаться, просто представь, что ты хочешь, чтобы я увидел, а дальше сны сделают всё за тебя, – посоветовал он, и я начала вспоминать магические пейзажи, пляж с космосом, восточный дворец с ароматом благовоний и стеклянных птиц, увиденных на землях Фантаса. – Раньше ты звала меня Камаэлем. Ну или карамелью на худой конец.

У меня вырвался смешок, и я открыла глаза.

– На это ты мне уже жаловался, – пробубнила я.

Кай взял маковый отвар, я была искренне счастлива видеть улыбку на его лице.

– Если хочешь знать, то теперь я люблю тебя больше, чем карамель.

Кай фыркнул, не заметив дрожи под моим наигранно беззаботным тоном. Я проглотила вставший в горле ком, зная, что он не воспринял мои слова с должной серьёзностью.

– Как думаешь, что ты мне ответил?

Кай поднял взгляд, неторопливо глотая отвар. Он медлил, не сводя с меня серьёзных глаз. Но маковый напиток закончился, и Кай отставил пустой стакан.

– Скорее всего, сказал, что не верю тебе.

– Именно.

– А потом, что я тоже тебя люблю.

Его ответ заставил меня замереть. Кай добавил это без единого намёка на шутку. На лице ни капли веселья, наоборот, он нахмурился и не моргая следил за моей реакцией. Моя улыбка вышла натянутой, я попыталась скрыть испуг, отвернувшись.

Я вся вытянулась, почувствовав руку на волосах. Они были слишком короткими, и пальцы Кая быстро переместились на обнажённую шею и плечи. Платье на мне было на узких лямках. Я задержала дыхание, боясь поворачиваться.

Кай прижал меня к себе, позволив ощутить его встревоженное сердцебиение. Его напряжение и неловкость были осязаемы, но он продолжал обнимать, уткнувшись носом мне в волосы. Я до боли закусила губу, пока непрошеные слёзы собирались в глазах.

– Прости за расщелину. Ты говоришь, что мы это уладили, но я чувствую вину. Обещаю, что больше никогда не причиню тебе боль. Или за этот год я успел что-то ещё натворить? – неожиданно добавил он.

Я скованно помотала головой, обвила его руками в ответ, и объятия стали чуть менее неловкими. Кай пару раз успокаивающе провёл ладонью по моей спине, хотелось сделать то же самое, но он был без рубашки, и я старалась удержаться от соблазнов, иначе весь мой план полетит к керам.

Кай отпустил, и я нехотя отстранилась. Он сонно заморгал, тяжело откинувшись на подушки, и его беззащитный вид был очаровательным.

– Засыпай, я пойду к себе, – заверила я, поправив его одеяло.

– Спасибо за фантазии, Кассиопея, – с опьянённой улыбкой прошептал он, закрывая глаза.

Я не стала его поправлять.