Во главе конца

Цветки тут же завяли, по всему пейзажу прошла волна мелкой дрожи. Картинка зарябила, и у меня вновь заслезились глаза. На секунды всё вернулось к норме, я решила, что мне показалось, но следом то тут, то там жизнь начала исчезать. Сиреневые деревья сморщивались и увядали, горбясь к земле. Трава, холмы, цветы и даже грозовые облака растворялись, словно смытое водой изображение, демонстрируя за собой абсолютную черноту. Сердце забилось где-то в горле, я мелко и прерывисто задышала, не в состоянии приспособиться к такой реальности. Пейзаж пропадал, открывая мрак, напоминающий первозданный хаос.

Я отшатнулась, когда под ногами расползлась чернота. Я никуда не падала, будто не могла. Здесь не было ни верха, ни низа, ни времени, ни жизни. У меня закружилась голова.

Так всё выглядит?

Как ничем не заполненная пустота?

Это хаос? Или вечный мрак, богом которого был Эреб?

– Хватит, – взмолилась я, когда не осталось неба, а от полей виднелись уменьшающиеся пятна. – Пожалуйста, хватит! Я поняла.

Всё резко исчезло, и меня накрыла непроглядная тьма.

Я торопливо заморгала, а потом закричала, перестав понимать, открыты мои глаза или закрыты. Я кричала, горло вибрировало, но наружу не вырвалось ни звука. Сердце забилось надрывно, до боли. Меня лишили зрения, слуха, всех запахов и любой информации.

Тело пробил озноб, разум от полного сумасшествия спасало лишь осязание. Я обнимала себя на плечи, ощупывая одежду, проверяя, что у меня всё ещё есть тело. Я упрямо зашагала вперёд, представляя под собой твёрдую поверхность.

Перебирала ногами, пока не поняла, что никуда не двигаюсь, потому что я нигде и здесь невозможно куда-либо прийти.

Кажется, я снова закричала, но отсутствие звуков сбивало с толку.

Мысли распадались на бессвязные буквы и разрозненные картинки, я не могла собраться, сознание раскалывалось на части, лишая меня способности здраво мыслить.

Я запуталась в окружающей пустоте. Несмотря на прикосновение к плечам, засомневалась в собственной реальности, как если бы не существовала вовсе и любые ощущения были не более чем обман.

Я шла до изнеможения, а отдыхала стоя, боясь потерять крупицу баланса.

Затем вновь притворялась, что шагала, представляя, как мои невидимые ноги несут меня дальше, и опять замирала.

Окружающий мир не имел ни запахов, ни образов.

Время не текло и не ощущалось, потеряв свою значимость.

Тело немело, сопровождая болью каждое движение, хотя я уже перестала понимать, двигаюсь ли вообще.

Мысленная агония терзала разум так долго, что стала привычной нормой.

– Ка…

Меня окатила волна жара, а следом холода.

Голос почти сразу поглотила пустота, и всё же…

– …ссия… Помо… ей!

Я бросилась навстречу звукам, как страдающий от жажды бежит к воде.

– Выта… щи её!

Я замерла, узнав говорящего. Меня затрясло от ужаса. Это галлюцинации. Даже этот голос – обман. Я не успела развернуться, чтобы спрятаться, мрак натянулся и лопнул, просочившийся свет практически ослепил, а чужая рука грубо схватила моё запястье. Я всхлипнула от испуга, и мужская рука дёрнула вперёд, мрак стал жидким, словно вода хлынул в рот и нос. Я начала захлёбываться, зажмурилась, а последующий болезненный удар о твёрдую поверхность заставил выплюнуть всё проглоченное.

– Всё хорошо, Кассия! Всё хорошо. Выплёвывай, – убеждал меня ласковый голос, пока рука хлопала по спине.

Одежда была мокрой, меня затрясло от прохладного ветра, я часто моргала, пытаясь прийти в себя. Полнота окружающих красок ослепляла. Стоял день, солнце мягко припекало, а пение птиц немного успокаивало. Я уткнулась лицом в траву, вдыхая запахи и стараясь угомонить сердцебиение. Зажмурилась, не зная, верить ли окружающему: что из увиденного фантазии, а что галлюцинации. Стиснула траву в кулаках, сосредотачиваясь на осязании.

– Кассия? – неуверенно позвал голос.

– Всё будет хорошо. Дай ей время, – заверил мужчина.

Я скрючилась, беспрерывно моргая и пытаясь привыкнуть к свету. Как только слёзная пелена хоть немного сошла, я приняла сидячее положение и медленно нашла взглядом незнакомца. Он сидел на траве рядом, уперев локоть в согнутое колено. Зрение ещё немного плыло, и всё же я не могла отделаться от ощущения знакомого лица. Он улыбнулся одними губами. Радость не коснулась его глаз, но выражение оставалось доброжелательным. Каштановые волосы едва заметно вились и спадали на плечи. Взгляд казался печальным, несмотря на угловатость лица и тяжесть нижней челюсти, он был привлекательным. На вид я бы дала ему около сорока, но было чувство, что он намного старше.

– Ты похож на Руфуса, – хрипло выдала я.

Его брови вопросительно приподнялись, и мужчина посмотрел правее от меня. Я проследила за его взглядом и наткнулась на Сиршу, которая сидела рядом и поглаживала меня по спине.

– Кассия хотела сказать «на Гипноса», – подсказала она мужчине.

Я поперхнулась вдохом и опять закашлялась. Последующие удары по спине были слишком сильными, чтобы притвориться, что её существование мне почудилось.