Во главе конца

В полном одиночестве мы миновали первый коридор и, никого не встретив, прошли второй, где ранее нас остановили стражи у стен. Я обрадовалась, что мужчин уже нет, однако уверенный шаг Весты замедлился. Она резко замерла, предупреждающе схватив меня за плечо.

– Ты чувствуешь запах? – едва шевеля губами, спросила она.

Я принюхалась, но мало что разобрала. После склада казалось, что воздух пахнет одной только пылью.

– Может, пойдём дальше?

– Что-то не так. Нельзя идти дальше, если впереди нечто сомнительное. В воздухе пахнет чем-то странным, но знакомым.

Веста с подозрением осмотрелась вокруг, она выглядела напряжённой и встревоженной. Заразившись её опасениями, я сосредоточилась. Почуяв что-то, она повела меня дальше, но свернула в один из более узких коридоров, где видели служанок. Сейчас и там было пусто. У меня хрустнуло под ногой, и мы замерли.

– Стекло. Что-то разбили, – решила я, убрав ногу. Веста носком сапога поскребла почерневший в том месте ковёр. – Вино?

Или прожжено?

– Не похоже, – в смятении ответила Веста.

Неожиданно она подошла к ближайшей двери, схватилась за круглую ручку, повернула и медленно толкнула внутрь. Благодаря свету из окна я сразу увидела широкую кровать с балдахином, но когда рассмотрела всё остальное, с губ невольно сорвался сдавленный звук. Веста зажала мне рот и втащила в комнату раньше, чем я успела вскрикнуть от ужаса.

– Ни звука, – приказала она, прикрыв дверь, её голос вибрировал от тревоги, но в нахмуренном взгляде полыхал гнев.

В помещении стоял густой запах крови. Меня замутило, кожа покрылась липким потом, а желчь подкатила к горлу. Я спиной вжалась в стену, стараясь не наступить в ближайшую лужу крови. Веста убрала руку с моего лица, а я не издала и писка, практически прекратив дышать.

В маленькой спальне было не менее десяти трупов: стражники и служанки. Я старалась не задерживать взгляд на их лицах, не желая подмечать, есть ли среди них те, с которыми мы сталкивались.

Тела были брошены где попало. Некоторые лежали на кровати, другие просто свалены на полу. Большинство умерли от кровопотери из-за перерезанного горла. Лишь у троих стражей были разбиты головы.

Веста бесшумно заскользила между трупами, наклоняясь и рассматривая внимательнее. У меня мурашки бегали по всему телу от распахнутых глаз мертвецов. Казалось, они все следили за нами.

– Что произошло? – промямлила я.

– Не знаю. Но здесь что-то не так, – ответила Веста, осмотревшись вокруг. – Крови или следов борьбы в коридоре нет. Вначале прикинула, что тела притащили сюда, чтобы спрятать, но тогда остался бы кровавый след.

– Хочешь сказать, что их убили здесь? – Я обхватила себя руками, приказав телу перестать трястись.

– Да, но здесь двенадцать тел, семеро из которых мужчины. Оружие при них, в ножнах. – Веста выглядела озадаченной.

– Получается, они смиренно оставались на местах, пока им перерезали горло?

– Похоже на то. Даже вокруг тел нет следов борьбы. – Веста присела на корточки и подняла руку одного из мертвецов. – Руки чистые.

– Глупость какая. Любой будет пытаться остановить собственное кровотечение, тем более такое серьёзное, как на шее. – Страх от увиденной сцены сошёл, я полностью сосредоточилась на загадке. Сама проверила тела поблизости, но без прикосновений. Теория Весты об отсутствии сопротивления выглядела правдивой. – У них открыты глаза. Они были в сознании. Мы не слышали криков, а у них нет кляпов. Что может заставить молчаливо лежать, когда тебя режут?

Я в недоумении уставилась на Весту, не имея ответа на вопрос. Она замерла в одной позе, благодаря свету из окна удалось различить, как её глаза широко распахнулись и Веста вскочила на ноги.

– Я знаю, что это, мы немедленно убираемся отсюда. – Теперь голос подруги вибрировал от испуга.

Оказавшись рядом, она схватила меня под локоть, чтобы вытащить из комнаты, но я расставила ноги и упёрлась, не позволив себя увести. Она вскинула взгляд, не ожидав сопротивления.

– Что здесь случилось?

– Мы уходим, Кассия.

– Рассказывай, – хлёстко потребовала я, не двинувшись с места.

– Это химическая смесь. Называется «дыхание пламени». Редкостная дрянь, и именно остатки её дыма я почувствовала в коридоре.

Дочь Гипноса, которая едва ли чего-то боялась, несколько раз нервно сглотнула, не в силах стереть страх с лица. Со мной же произошло всё с точностью до наоборот, как всегда это было рядом с Сиршей. Если дорогой мне человек боится, то я перестаю ощущать волнение, зная, что хоть один из нас должен оставаться спокойным. Я так хорошо выработала эту привычку, что мой собственный страх сошёл, как отливная волна.