Во тьме

«Вот и всё — я свихнулся, — подытожил он. — Произошло то, чего следовало ожидать. Теперь остаток своих дней я проведу на государственном обеспечении в известном месте. Или это всего лишь сновидение? Конечно, это сновидение!.. Хотя нет, невозможно. Я же полностью всё осознаю, чувствую, слышу, вижу, мыслю, как всегда. Вашу мать, разве может присниться столь реальная вода, что я недавно пил? Похоже, всё-таки слетел с катушек. Впрочем, даже если так, то судьба выбрала для меня далеко не самый плохой вариант… Или сон???!!!»

Марк безостановочно противопоставлял друг другу эти две версии, даже не допуская третью — реальность. Исключено. Иначе как объяснить следующее:

а). Как она сюда попала — двери и, хм, окна целы и надёжно заперты. Только форточка открыта, но это, позвольте, не смешно.

б). Почему посреди ночи?

и, наконец:

в). ЗАЧЕМ?

Наверное, Сандерс стоял бы так — разинув рот и ошарашено глядя на гостью — если б Кейт сама не прервала затянувшуюся паузу:

— Марк.

Он давно не слышал этого голоса, но запомнил его на всю жизнь. И сейчас, когда таинственным полушёпотом было произнесено его имя, как будто заново осознал, насколько прекрасна эта девушка. Сердце его учащённо билось, в ушах шумело, в голове вспыхнул огромный пульсирующий огненный шар, но приносящий не страдания, а живительное тепло, разливающееся по всему телу. В глазах у него защипало, и Сандерс был вынужден протереть их, почувствовав пальцами выступившую влагу.

Кейт ему нравилась, даже очень, но то, что он испытывал сейчас, переросло обычное, пускай и сильное, увлечение. Он понимал это, но ни в коем случае не противился. Зачем? Он чувствовал невероятно сильную энергию, исходящую от неё. Энергию добра — чистейшего, как первый поцелуй, который дарит мать своему ребёнку. Энергию любви, могущество которой способно разрушить любой, даже самый хитроумный заслон зла. Энергию жизни — такой жизни, какой её задумывал Бог, и которой катастрофически не хватает места на алчной, грязной, извращённой людьми Земле.

— Это… сон? — сипло выдавил он, едва сам себя услышав. Звук собственного голоса показался на редкость невыразительным.

Лунный свет, аккуратными лучиками играющий в роскошных каштановых волосах гостьи и придававший им золотой блеск, как нельзя точно подчёркивал неземную красоту. Она не была… Она просто не могла быть из этого мира!

Кейт улыбнулась. В этой улыбке было столько добра, столько нежности, что ноги молодого человека словно стали ватными. Он неловко сделал шаг, но не к девушке, а к столу с компьютером, облокотившись об него.

— Тебе решать, Марк, — ответила она на его вопрос, который он уже успел забыть.

Ветерок, несущий с собой свежий запах ночи, проник в комнату через открытую форточку, слегка пошевелив штору, и некоторое время поиграл с восхитительными волосами Кейт, шелковистыми локонами спадающими на красивую, упругую… манящую грудь.

«Это уж слишком!» — подумал Сандерс. На него накатила сонливость, но не та, что всего-то десять минут назад — его словно обволакивало нежнейшее одеяло, плавно скользя по коже и ненавязчиво предлагая уснуть, отдаться во власть совсем иного мира. По комнате степенно разливался невероятно восхитительный аромат. Возможно, это были духи, но ничего, даже отдалённо напоминающего, Марк никогда не осязал. Как бы то ни было, а головокружительный запах вносил дополнительный вклад. Глаза молодого человека начали слипаться, однако он не хотел засыпать. Только не сейчас. На лбу у него выступила испарина, и он отёр её. На это простое действие у него ушло не менее минуты, поскольку он двигался, будто в замедленной съёмке.

— Ты нужен ей, Марк, — сказала Кейт, неотрывно смотря на него.

— Что… что это значит? — выдавил из себя он, почти поддавшись на ласковые уговоры прекрасной реки забвения войти в её воды и, быть может, остаться там навсегда.

— Ты нужен ей, — повторила она, и снова ветерок легонько тронул её волосы, на какое-то неуловимое мгновение закрыв лицо.

— Я… не понимаю… — начал он, и внезапно его глаза расширились.

За спиной Кейт штора отчаянно заколыхалась, словно её овеял сильный порыв ветра, однако девушка стояла в полном безмолвии. И тут Марк увидел, как нечто на фоне окна стало принимать знакомые очертания. Не прошло и минуты, как Сандерс с невыразимым ужасом увидел Элизабет. Вампирша жёстко усмехнулась, показав длинные зловещие клыки.

— НЕТ!!! — с яростью крикнул он и бросился к окну, очнувшись от полузабытья. На размышления не оставалось времени, поэтому он схватил Кейт за руку, чуть повыше запястья, и оттолкнул в сторону, сразу же отпустив.

Даже ничтожной секунды, в течение которой он дотрагивался до девушки, хватило на то, чтобы почувствовать нежность шелковистой кожи, исцеляющую одним касанием; тепло, почти сразу перетекающее в душу и согревающее её много сильнее, чем очаг в холодную ночь; возбуждение, но не примитивное сексуальное влечение, а вдохновение другим человеком, истинную Любовь; притяжение, вызывающее неприятный осадок, стоит едва отстраниться, и стойкое желание во что бы то ни стало снова почувствовать ЭТО.