Во власти страха

– Нам потребуется на время уйти в глубокое подполье. Тетя с дядей меня не выдадут. Но кузен Джошуа? Его хитростью заставят сказать все, что он знает. Про меня в том числе. Это просто вопрос времени. Нам нельзя возвращаться в южный Иллинойс. Твой друг Линкольн заставит ФБР арестовать всю верхушку ПСАС. И снова заподозрит «ополченцев» из Ларчвуда, так что Миссури тоже исключается. Придется отправиться куда-то еще. Может, в «Ассамблею патриотов» на севере штата Нью-Йорк. Их сейчас не беспокоят. – Он повернулся к ней. – Или в Техас. Там есть люди, которые помнят моих родителей как мучеников борьбы за свободу. Мы сможем пожить у них.

– Но, Сет…

– Мы заляжем на дно на несколько лет. Назовешь меня еще раз Сетом – я тебя изобью. Я смогу зарабатывать деньги татуировкой. Ты будешь преподавать в воскресной школе. Мало-помалу мы поднимемся на поверхность. С новыми именами. С ПСАС теперь покончено, но, может, оно и к лучшему. Мы пойдем дальше, организуем новое движение. И сделаем куда лучшую работу. Так, как нужно. Определим наших женщин в школы – я имею в виду не церковные, а общественные и частные. Пусть рожают детей в юные годы. Приобщают их к делу. Мы, мужчины, будем выставлять свои кандидатуры на должности, пусть поначалу незначительные, в городах и округах. Потом станем подниматься выше. О, это будет совершенно новый мир. Ты сейчас так не думаешь, но со временем станешь гордиться тем, что ты его часть.

Билли отвел машинку от ее ноги, осмотрел работу и продолжил:

– Мой дядя отсталый во многих отношениях. Но и у него был свой звездный час. Он придумал Принцип кожи. Читал лекции о нем по всей стране – в других группах, на церковных службах, в охотничьих лагерях. – Глаза Билли засверкали. – Принцип кожи… Это блестяще. Только подумай: кожа говорит нам о нашем физическом здоровье, так? Она румяная или бледная. Яркая или тусклая. Сухая или эластичная. Покрытая сыпью или чистая… Она говорит и о нашем духовном развитии. Интеллектуальном. Эмоциональном. Белая – хорошая, благородная. Черная, коричневая и желтая – губительна и опасна.

– Неужели ты это всерьез?

Он сжал кулак, Пам съежилась и замолчала.

– Ты хочешь доказательств? Вчера я был в Бронксе, и один тип остановил меня. Молодой человек примерно твоих лет. У него на лице были келоидные рубцы – шрамы, похожие на татуировки. Красивые. Их сделал настоящий художник. – Билли отвел взгляд в сторону. – И знаешь, почему он остановил меня? Чтобы продать наркотики. Вот правда о таких людях. Принцип кожи. Его не обманешь.

Пам с горечью засмеялась.

– Чернокожий парень хотел продать тебе наркотики в Бронксе? Знаешь что? Поезжай в Западную Виргинию, там их продать тебе попытается какой-нибудь белый парень.

Билли не слушал.

– О Гитлере велся спор: действительно ли он ненавидел евреев, педиков, цыган и хотел, уничтожив их, сделать мир лучше? Или же они были ему безразличны, но он считал, что немцы их ненавидят, и воспользовался этой ненавистью и страхом, чтобы захватить власть?

– Ты видишь в Гитлере образец для подражания?

– Есть и худшие образцы.

– Вот как? Билли, что тебе нужно? Ты действительно веришь в Принцип кожи или используешь его для власти, для себя, для самолюбия?

– Разве не ясно? – Он хохотнул. – Ты достаточно умна, Пам.

Она промолчала, и Билли стер с ее щек слезы боли. И Пам поняла ответ. С ней что-то произошло, ударило, как его кулак. Она вспомнила о блоге, который они вели вместе с Сетом, и прошептала:

– А как же наш блог? Он противоположность всему, что ты говоришь. Зачем… зачем ты создал этот блог?

– Как ты думаешь? Каждый, кто отправляет благоприятный отзыв, попадает в наш список. Сторонники абортов, сторонники талонов на питание, сторонники иммиграционной реформы. Их судный день близится.

Что-то отправили на этот сайт около пятнадцати тысяч человек. Что их ждет? Он будет выслеживать их и убивать? Поджигать их дома или квартиры?

Билли отложил тату-пистолет и смазал вазелином наколку на ее бедрах. Потом улыбнулся и произнес:

– Посмотри. Что скажешь?

Читая сверху вниз, Пам увидела у себя на бедрах два слова.

ПАМ

УИ

Черт взьми, что он сделал? Что имел в виду?

Билли спустил свои джинсы, и она увидела наколки на его бедрах, сделанные тем же шрифтом.

ЕЛА

ЛЬЯМ

Вместе они читались:

ПАМ ЕЛА

УИ ЛЬЯМ

– Мы называем их разделителями. Любовники выкалывают на теле друг друга части своих имен. Их можно прочесть, только когда она вместе. Это мы, понимаешь? Порознь нам чего-то не хватает. Вместе мы одно целое. – На его землистом лице промелькнуло подобие улыбки.

– Любовники? – прошептала Пам и посмотрела на его наколки – они были сделаны несколько лет назад.

Он внимательно посмотрел на ее смущенное лицо. Натянул свои, потом ее джинсы, застегнул молнии и пуговицы.

– Я знал, что когда-нибудь верну тебя. – Билли указал на места наколок. – «Памела». «Уильям». Хорошая деталь, тебе не кажется? Наши имена будут полными, когда мы ляжем вместе, чтобы зачать наших детей. – Он заметил на ее лице испуг.

– Почему у тебя такой вид? – Билли словно обращался к дочери, расстроенной неудачным днем в школе.