Во власти страха

– Я прекрасно понимаю, что происходит. Ты хочешь нас разлучить. Ищешь любой предлог. – Она холодно усмехнулась. – Стараешься для себя, так ведь, Амелия? Хочешь разлучить нас, чтобы иметь дочь, раз не смогла завести ее из-за большой занятости в полиции.

Сакс едва не ахнула при этом жестоком обвинении – может быть, потому, призналась она самой себе, что в нем была доля правды.

Пам направилась к двери, потом остановилась и сказала:

– Амелия, ты мне не мать. Помни это. Ты женщина, посадившая мою мать в тюрьму. – После этих слов она вышла.

Глава 16

Около полуночи Билли Хейвен вымыл посуду после ужина, протер все, что нельзя было выбросить, хлорной известью, чтобы удалить следы ДНК. Она была опасна для него – как яды, которые он извлекал и очищал.

Он снова сел за шаткий стол в кухонном углу своей мастерской рядом с Канал-стрит и раскрыл потрепанный блокнот – Заповеди. Данные, в известном смысле, рукой Бога, как каменные скрижали Моисею.

В блокноте примерно на десятке страниц красивым беглым наклонным почерком Билли подробно описывалось, как должна протекать Модификация, кому суждено умереть, когда и что делать, каких рисков избегать, на какие идти, что использовать в своих интересах и как справляться с неожиданными изменениями. Будь Книга Бытия наставлением к действию, подобно Заповедям Модификации, в ней можно было бы прочесть:

День третий, 11 часов 20 минут. Создать листопадные деревья. Так, у тебя семь минут на создание вечнозеленых…

День шестой, 6 часов 42 минуты. Время для создания лосося и форели. Действуй!

День шестой, полдень. Займемся делом Адама и Евы.

Естественно, это напомнило ему об Очаровательной Девушке. Он мысленно представил себе ее на миг – лицо, волосы, чистую белую кожу, потом отогнал отвлекающий образ, как откладывают драгоценный моментальный снимок умершей возлюбленной – бережно, из суеверного страха причинить любимой боль, если уронишь рамку.

Листая страницы, он запоминал, что делать дальше. Остановясь, подумал, что Модификация заметно усложнилась. Продолжая чтение, он не раз задавался вопросом, не слишком ли далеко зашел этот процесс. Но потом возвращался мыслью к страницам главы в «Серийных городах», которую украл из библиотеки в тот день, и вспоминал все удивительные – нет, потрясающие – сведения, которые в ней открывались.

Эксперты правоохранительных органов единодушно высказывают мнение о Линкольне Райме: его величайшим даром была способность предвидеть, как поведут себя дальше преступники, которых он преследует.

Билли думал, что это та самая цитата, но уверен не был, так как Хлоя Мур, уже покойная, случайно вырвала часть фразы из книги.

Предвидеть…

Так что план Модификации должен быть тщательно разработан. Люди, которым он противостоит, слишком умны, чтобы допускать в работе небрежность, они не упустят ни малейшей улики.

Билли еще раз просмотрел план завтрашнего нападения. Запомнил место, запомнил время. Казалось, все было в порядке. Мысленно он отрепетировал нападение: он уже побывал на этом месте и теперь представлял себе его, ощущал его запах. Отлично. Он готов. Потом Билли взглянул на наручные часы. Он чувствовал усталость.

«Интересно, как идет расследование гибели Хлои Мур?» – вдруг подумал Билли и включил радио, надеясь услышать новости. Ранее сообщалось, что она недавно поселилась в Куинсе, работала продавщицей в модном бутике в Сохо, была найдена мертвой в туннеле возле подвала. «Да ну, – в недоумении подумал Билли, – вряд ли он был таким уж модным. Китайское дерьмо, слишком дорогое, рассчитанное на негритянских шлюх из Джерси и мамаш, обеспокоенных приближением среднего возраста».

Поначалу фамилия Хлои не называлась – до уведомления ближайших родственников. Слушая это, Билли думал: «Какими же садистами могут быть полицейские! Сообщить, что молодая женщина из Куинса убита, и не назвать ее фамилии? Сколько родителей, дети которых живут в этом районе, начали отчаянно звонить по телефону?»

Теперь, ожидая последних известий, он слышал только рекламу. Неужели никому нет дела до бедной Хлои Мур? Хлоя Мур, Хлоя мур-мур…

Он расхаживал перед террариумами взад-вперед. Белые листья, зеленые, красные, синие…

Потом, как это часто случалось, глядя на растения, составлявшие его общество, он подумал об Олеандре. И об Олеандровой комнате.

Билли был не рад этой мысли, но ничего не поделаешь. Он мог бы…