Во власти теней

Он не сопротивлялся, когда я взяла его за руку и повела к дивану.

– Прости меня, пожалуйста. Я люблю тебя…

Денис молчал, не пытался погладить меня по волосам или обнять. Он просто сидел, как будто не обращая внимание на мои слова.

– Я… я истеричка. Пожалуйста… – мой и так тихий голос постепенно сошёл на нет, но Денис слышал меня. Я знала, что он слушает весь поток бессвязной речи, идиотские попытки извиниться, фразы искреннего сожаления. Я шептала, с каждым словом прижимаясь к нему всё ближе, хватаясь за него, словно утопающий за спасательный круг. Чем больше я говорила, тем легче становилось на душе.

Мы раним любимых, причиняем им боль. Забираем слова назад, извиняясь и прося прощение. Но залечиваются ли раны от острия обиды? Нет. Они затягиваются со временем, но остаётся крошечная царапина. И чем больше этих царапин, тем сильнее наши ссоры. Нас прощают, но остаются противный чёрный осадок, оседающий на дно души. И постепенно… постепенно чаша терпения переполнится, и мы услышим всё то, что скрывают от нас наши любимые люди. Мы услышим, как сильно их ранили, что натворили… Но будет уже поздно.

Я потеряла счёт времени. Может, мы сидели пару секунд, может, полчаса. Я очнулась от этого забытья, лишь когда Денис обнял меня.

– Ты простишь меня?

– Куда я денусь… – услышала улыбку в его голосе и подняла на него зарёванные глаза.

Я поёрзала на сидении, украдкой бросая взгляды на парня. Он был всё так же задумчив, но, видимо почувствовав, что я смотрю на него, тут же улыбнулся.

– Ты чего?

– Просто. Я боюсь тебя потерять.

– Перестань делать глупости и не потеряешь, – ответил он.

Я поправила ремень безопасности на груди и посильнее закуталась в тёплый вязаный свитер. Сегодня было прохладно. Эту идиотскую юбку я, конечно же, сняла и переоделась в тёмно-синие джинсы.

На первый семинар я благополучно опоздала.

Поймав меня в промежутке между занятиями, Вероника поцокала языком на джинсы – она их терпеть не могла. Возможно, именно внешний облик подруги заставлял меня меняться – она всегда выглядела неотразимо в красивых нарядах и на высоких каблуках. Мне до неё было далеко, но так хотелось… Я чувствовала себя белой вороной – многие девушки в университете действительно блистали элегантностью. Но зато у меня был Денис.

Я понимала, что он сильно ревновал меня, но… к кому? Я никогда не давала ему поводы. Он писал обидные сообщения, когда я была занята на семинаре и не могла ему ответить. Когда мы встречались после – был холоден и безразличен, слова приходилось клещами вытягивать. Я пыталась доказать ему, что всё хорошо, а он тыкал меня носом в мои поступки, как будто я нашкодивший котенок, напакостивший на хозяйский ковер.

– А как бы отреагировала? – говорил он.

Я не знала, что ответить. Уж точно бы не обижалась на то, что, если бы он был на работе, не ответил на сообщение. Денис всегда парировал тем, что он находит время на меня, а я не могу. Значит, в универе есть что-то важнее него, и я предпочту общение с подругами общению с ним. Это ещё одна причина, почему я звонила ему на каждом перерыве. Конечно, я очень скучала по нему, но всё же иногда нужно было повторить материал или мне просто хотелось поговорить с подругами… но я не могла. Если я не позвоню, Денис будет зол.

Как-то во время очередной ссоры я сказала ему, что живу в клетке, что он никуда меня не пускает и ничего не разрешает. Отчасти, это было правдой. Мои представления об отношениях были иными. Да даже изначально Денис по-другому относился ко мне – я могла спокойно сходить куда-нибудь одна. А сейчас… сейчас он просто безразлично кивал, бубня что-то в духе «значит, мне там не месте. Иди одна, больше я с тобой никуда не пойду».