Воды Дивных Островов

Однако же не успела девушка отойти на порядочное расстояние, как вдруг охватил её панический страх, хотя не видела она поблизости ни следа сынов Адамовых; и повернула Заряночка и со всех ног побежала назад, и уселась под кряжистым дубом, подле Посыльной Ладьи, и некоторое время оставалась там, стараясь отдышаться и унять дрожь и не смея подняться над травою. Затем мужество возвратилось к страннице, и рассмеялась она, и сказала себе так: «Ну не глупа ли я? Ибо некого и нечего мне бояться на Острове Королев, кроме разве таких же женщин, как я».

Заряночка посидела на месте ещё немного, не двигаясь, а затем поднялась на ноги и окинула поляну придирчивым взглядом; и, как уже говорилось, редкостной зоркостью отличалась девушка, однако же так и не увидела она ни мужчины, ни женщины, ни новорождённого младенца.

Затем взор её обратился к береговой полосе и задержался на маленькой бухточке на расстоянии полёта камня от Посыльной Ладьи, где, чуть в стороне от воды, стройные ивы создавали занавес между озером и лугом; и посмотрела Заряночка туда, думая, сколь приятно стоять там, глядя на только что покинутые волны, в то время как капли воды стекают с омытого тела на траву. И босые ножки Заряночки рассказали облачённым в доспехи бокам о ласковой прохладе озера и отказа ждать не стали, но легко понесли девушку к ивовой бухте. Оказавшись там, Заряночка стянула с головы шлем, и расстегнула пояс, и положила меч на траву, и сняла сюрко и кольчугу, и снова стала женщиной, оставшись в одном светлом платье поверх сорочки. Затем внимательно поглядела Заряночка сквозь ивовые ветви, но увидела не больше, чем прежде; и различил взор её только белый боярышник (и впрямь белый, ибо в ту пору кусты стояли в цвету) примерно в пятнадцати ярдах от того места, где остановилась странница. Засим рассмеялась она, сняла оставшуюся одежду и проворно скользнула в воду, всем телом ощущая отрадную свежесть; и что до Заряночки, вполне вознаградила она это тело за былые тяготы, плавая и резвясь в воде в своё удовольствие.

Наконец вышла Заряночка из воды и не спеша оделась: облачилась в кольчугу, и надвинула шлем, и перепоясалась мечом, и направилась к прежнему месту, и села, и принялась обуваться.

Но тут подняла девушка на мгновение взгляд, и ло! – направляется к ней высокий мужчина, со стороны тех самых ив, где купалась она. Сердце Заряночки бешено забилось, девушка изменилась в лице, однако же заторопилась она, и обулась, и встала, закованная в рыцарские доспехи; тут незнакомец остановился шагах в пяти от неё и учтиво с нею поздоровался; и постаралась внушить себе странница, что чужак её не видел, или, по крайней мере, в ином обличии не приметил; однако же на сердце у бедняжки сделалось тревожно.

Судя по виду, незнакомцу перевалило за пятьдесят; волосы его уже посеребрила седина, однако для своих лет выглядел он недурно и отличался крепким сложением; зелёное платье его, изрядно поношенное, пошито было словно на рыцаря; голову чужака украшал венок дубовых листьев; что до оружия, на боку незнакомца висел короткий меч, а рука сжимала посох.

Девушка дрожащим голосом ответила на приветствие; и молвил незнакомец: «Добро пожаловать, о юноша. Приехал ли ты на остров, чтобы поселиться с нами? Ишь какой ты нарядный; однако не пройдёт и нескольких месяцев, как одежда твоя придёт в негодность и во всём уподобится нашей, да и кольчуга твоя заржавеет, ибо нет здесь ни весёлых турниров, ни состязаний в доблести; нет и любезных дам, что вручили бы победителю почётную награду; засим ежели и дерёмся мы промеж себя, так только по злобе да побранившись. Однако же (тут незнакомец рассмеялся, и в смехе его девушке ясно послышалась издёвка), может статься, ты принесёшь нам счастье и приманишь сюда пригожих дев, ибо их-то мы и поджидаем на этом острове, где красавиц днём с огнём не сыщешь, вопреки лживому названию».

Тут Заряночка закраснелась, опасаясь, что угадал чужак женскую её природу, но заставила себя говорить решительно и мужественно, насколько хватало сил, и молвила так: «Ну что ж, прекрасный сэр, допустим, что я и впрямь Бог Любви, как ты полагаешь, а вовсе не смиренный оруженосец (Луи Делахэй, к твоим услугам); так сколько же дам прислать тебе, ежели каждый из вас нуждается в подруге?» Отвечал незнакомец: «Должно тебе похлопотать о двух десятках, а то и более, а иначе кое-кому из нас пары не достанется. Но, по правде говоря, особенно торопиться тебе ни к чему, потому что временно осталось нас только двое, и второй – юноша глупый и никчёмный; все остальные ушли к подветренному берегу, добыть оленины и рыбы, ибо и того, и другого там куда больше, чем здесь. Засим мы вдвоём малость стосковались в одиночестве; тем паче вблизи от великолепного дворца, сосредоточия колдовских чар, куда ходить мы не смеем; ибо хотя тамошние призраки к нам не спускаются, однако же доносятся до нас ночами с той стороны сперва песни, а затем крики и визг».