Военачальник

– А вкусно! Попробуйте этих пташек! Они чем-то еще начинены!

– Нет уж, – усмехнулась Арина, – набивать желудок перед представлением было бы полным идиотизмом. Не хватало нам еще заблевать сцену, когда угощение попросится наружу. Вот после – милое дело, хоть обожрись, а до того – желудок должен быть пуст и свободен. Это первое, чему учат артистов.

– Ну, как хотите, а я сейчас съем, что смогу, а остальное надкушу!

Артисты рассмеялись незатейливой шутке, а Влад и правда намазал лепешку черной икрой, съел, взял большую гроздь винограда с длинными, слегка розоватыми ягодами и стал выплевывать косточки на пол. Так было принято в замках – слуги уберут.

Труппа ушла переодеваться. Влад хотел остаться, но Арина поманила его рукой:

– Пойдем, я тут тебе костюм один приготовила!

Они вошли в комнату сбоку от сцены – она использовалась именно для переодевания, когда приезжали залетные артисты, как понял Влад. Там стояли скамьи, на стенах висели зеркала из полированной бронзы, натертые до блеска, в которых отражался интерьер комнаты.

Арина с удовольствием огляделась по сторонам и сказала:

– Если бы мы всегда работали в таких условиях! А то вечно ютишься в каких-то халупах, даже посмотреть на себя в зеркало нельзя. На вот тебе – короткие бриджи в обтяжку, они тонкие, наденешь прямо на голое тело. – Она достала из кармана плаща небольшой сверток. – Ага, снимай все. Так… торчит спереди? Так в этом самый смысл и есть! Богатые дамы очень любят, когда у артистов торчит… Если этого нет, приходится заячью лапку подкладывать. Или деревяшку специальную, чтобы побольше выглядел. Слава богам, у тебя ничего подкладывать не надо, все в лучшем виде. Наденешь сандалии – они безразмерные, а рубаху не надевай – будешь по пояс голым. У тебя фигура впечатляющая, мускулы так и играют, как у ярмарочного силача. Я не знаю, что там за баронесса, но обычно они очень падки на артистов. Состроишь ей глазки – нас тут на руках носить будут! Но не переборщи – барон заметит, можем загреметь в темницу или самое меньшее – палками отходят до синяков. И такое бывало. И еще, хочу тебя предупредить: если мне, или Марке, или другим девушкам придется переспать с бароном – не ревнуй и не устраивай сцен, ладно? Это часть нашей профессии. Откажешься – можешь получить плетей или голову с плеч снимут, а согласишься – и денег дадут, и уедешь весь сытый и довольный. Я не знаю, как ты реагируешь на такие вещи, поэтому сразу предупреждаю: совершишь ошибку – тут мы все и останемся. На стене. В виде черепов. Понял?

– Понял, – спокойно ответил Влад, хотя на душе у него было не очень спокойно – в роли жиголо в труппе актеров-проституток ему еще бывать не приходилось. Так-то его совершенно не шокировали слова Арины – он и сам все прекрасно понимал, но понимать одно, а принимать душой, а тем более участвовать в этом – совсем другое.

В комнату без стука вошел мажордом:

– Господин барон, его супруга и ее наперсницы прибыли. Ожидают вашего выхода. Смотрите, вот этот проход ведет на сцену, выходите – кланяетесь, приветствуете хозяина замка и его супругу и начинаете представление. Вот ваше снаряжение – кроме как на сцену, с ним никуда не выходить. Выйдете с ножами в зал – вас убьют. – Мажордом отступил в сторону и пропустил слугу, нагруженного свертками с реквизитом, и добавил: – Переодевайтесь быстрее – барон не любит ждать. Они пока заняты угощением, но скоро начнут проявлять нетерпение, могут рассердиться.

Слуга, тараща глаза на артистов, скинул свертки на стол и убежал, сопровождаемый проклятиями Борина: он брякнул тратину на стол так, что она жалобно зазвенела.

– Идиот проклятый! Разве можно так обращаться с инструментом! Чтобы тебе демоны в зад засунули этот инструмент, когда ты сдохнешь, а потом сыграли тебе на нем похоронную мелодию, придурок!

Артисты быстро, как вымуштрованные солдаты, переоделись. Борин надел костюм менестреля – весь в кружавчиках и блестках, сообщив, что вначале будут выступать жонглеры, а уж потом он переоденется в костюм акробата.

– Кстати, Олег, я тебя попрошу, – Борин погладил свою тратину, – когда мы будем выступать с акробатическим номером, поиграй нам, пожалуйста. Так будет и красивее, и нам удобнее. Когда мы в ритм попадаем – выступать легче. Сделаешь?

– Сделаю, почему нет, – пожал могучими плечами Влад и тут же уточнил: – А ничего, что я буду по пояс голый?

– Да какая разница! По-моему, им чем артист более голый, тем лучше. Кстати, богачи обычно обожают, когда девушки выступают совсем голыми – так сказать, товар лицом. Иногда даже требуют, чтобы мы сняли с себя все, что на нас надето. Видимо, они настолько уже пресыщенны, что их мало чего возбуждает, вот и надеются усилить свое желание таким способом. А нам что? От нас не убудет…