Военная тайна варягов

“Парашютисты? – подумалось Иванцову. – Те самые головорезы маршала Геринга, что штурмовали английскую базу на острове Крит, а у нас, в сорок первом, с целью разведки и диверсий пачками забрасывались в тыл Красной Армии… Сколько вреда тогда от них было!”.

Насколько старший лейтенант мог припомнить, у тех, что ему доводилось видеть, на эмблеме красовался, пикирующий золотой дракон, у этих же гансов, эмблема была иной, неброской. Какие-то цифры, пронзенные двумя молниями.

– Говорит Каппель, – сказал сопровождавший советского пленника немец, крутанув ручку, подвешенного на КПП телефона, – я привез русского. Да, – добавил он после паузы. – Слушаюсь, господин полковник.

Иванцову тут же завязали глаза, затем кто-то взял старшего лейтенанта под локоть, а кто-то положил ему руку на плечо, легонько подтолкнув в спину.

Свет вечернего солнца, сначала пробивавшийся под черную повязку, вскоре сменился непроницаемым мраком. Иванцов услышал, как кованые подошвы немецких сапог застучали по гулким металлическим плитам. Затем послышалась жужжание электромоторов, сопровождаемое звуком разъезжающихся дверных створок. Воздух стал спертым, а пол под ногами провалился вниз.

“Лифт”, – подумалось Иванцову.

Наконец, после довольно-таки продолжительного путешествия по какому-то коридору, освещение которого вновь стало пробиваться под ткань повязки, старший лейтенант советской разведки услышал вежливый стук в деревянную дверь.

– Развяжите ему глаза, – сказал приятный мужской баритон. – Благодарю вас, Каппель, вы можете быть свободны.

Повязка с глаз Иванцова была снята, за спиною послышался звук осторожно прикрываемой двери. Старший лейтенант стоял на ковре, посреди, роскошно обставленного, кабинета.

– Да, это он, – сказал облаченный в штатский костюм человек, внешность которого Иванцову не удалось пока распознать, поскольку глаза не привыкли еще к нормальному освещению.

– Он говорит по-немецки? – спросил тот самый приятный баритон, источник которого располагался за письменным столом, прямо напротив русского пленника.

– Вместе со мною учился в Лейпциге, – ответил человек в штатском. – Говорит, практически без акцента.

– Присаживайтесь в это кресло, – сказал “баритон”, обращаясь к Иванцову.

Теперь Сергей мог прекрасно разглядеть обоих. За столом, украшенным дорогим письменным прибором с маленькими бронзовыми пушками, бюстиком Бонапарта и какими-то подобными атрибутами наполеоновской эпохи, восседал толстяк в форме немецкого полковника. Приятный баритон принадлежал, как выяснилось, вот этому “бонапартисту”. Худой, низкорослый человечек в штатском, стоявший у огромного шкафа с книгами, приблизился к Иванцову и протянул ему руку.

– Здравствуй Сергей. Сколько же мы с тобою не виделись, старина?

– Хардангер? Курт? Тот самый Маленький Барбаросса? – невольно улыбнулся Сергей Иванцов, узнав наконец-то старого университетского друга.

– Не сомневайся. Именно он, – рассмеялся немец, крепко сжимая протянутую старшим лейтенантом руку.

– Вам повезло, дружище, – молвил немецкий полковник, протягивая Иванцову серебряный портсигар. – Закурите?

Иванцов кивнул, опустился в кожаное кресло, и вытянул ноги.

– Признаться, не ожидал, что встречу здесь, столь теплый прием, – заметил он сухо, вспомнив, что находится совсем не в гостях.

Лицо немецкого полковника, вдруг утратило добродушный вид.

– Подобным приёмом вы обязаны лишь тому, случайному обстоятельству, что господин Хардангер оказался вашим приятелем и сумел убедить меня, в вашей исключительной полезности для дела, которым мы здесь занимаемся. – Твердо сказал полковник, блеснув в лицо Сергею толстыми очковыми линзами. – Кстати, откуда взялось это прозвище, Маленький Барбаросса?

– В те времена, когда мы были студентами, я как-то, на практике, во время раскопок, решил отрастить себе бороду. По большей части, чтобы произвести впечатление на одну француженку из нашей ученой компании. Отпущенная мной борода, отличалась рыжими прядями, – усмехнулся Хардангер. – А как известно, знаменитый король был рыжебородым. Жаль только, что на этом мое сходство с данной легендарной личностью и заканчивалось. Впрочем, это все не существенно, господин полковник. А вот, то, что мы видим перед собой Иванцова, и в самом деле меня обрадовало. Он может оказаться очень полезен, и вы сами в этом убедитесь.

– Я буду вам здесь полезен? – искренне изумился Сергей Иванцов, весьма красноречиво поглядев на старого приятеля. – Прошу вас учесть, господин полковник, что я представитель древнего дворянского рода, известного в России еще при Иване Грозном. И могу расценить подобное предложение, как личное оскорбление…

– Вы забываетесь. – Обладатель приятного баритона, грозно насупил брови. – Вы, верно, полагаете, что вокруг вас разворачивается некое театральное действо? В реальной жизни, мой дорогой, быть героем гораздо труднее, и в сто раз опаснее, чем на сцене.

Сергей, с демонстративным спокойствием закурил сигарету, недавно извлеченную из серебряного портсигара полковника.