Военные мемуары. Том 3. Спасение. 1944-1946

Его создание произошло в исключительных с точки зрения юриспруденции обстоятельствах. Может создаться мнение, [127] что я планировал переложить на государственные органы, созданные позднее в официальном порядке и в соответствии с законом, обязанность выполнить все необходимое. Но внутренний порядок и внешнее положение Франции требовали, чтобы капитуляция, нарушение альянсов и добровольное сотрудничество с врагом были осуждены без промедления в лице руководителей, признанных ответственными за это. Без этого во имя чего мы будем карать исполнителей? Как и во имя чего мы будем требовать для Франции статуса великой воюющей и победоносной державы? В этом деле, как и во многих других, я взял все на себя. Впоследствии, после созыва Национальной ассамблеи, она должна была утвердить эту судебную процедуру, что и было сделано. Естественно, после учреждения Высшего суда я воздерживался от любых шагов, могущих повлиять на судебное преследование, следствие, вынесение приговоров, от дачи любых свидетельских показаний и от каких бы то ни было поручений судебных органов по данному делу. Поскольку я хотел, чтобы судебное разбирательство проходило в спокойной обстановке, не подвергаясь риску быть сорванным беспорядками или манифестациями, я отказался предоставить Высшему суду место в Бурбонском дворце — чего многие требовали — и разместил его во Дворце правосудия, обеспечив охрану многочисленной службой безопасности.

Первым процессом Высшего суда стало слушание дела адмирала Эстева. На момент прихода союзников в Северную Африку он занимал пост генерального резидента в Тунисе. По приказу Петена этот несчастный допустил высадку немцев, отдал распоряжение очистить им дорогу, запретил французским войскам в Тунисе соединиться с теми, кто сражались с врагом. Но оккупация территории Туниса, в частности города Бизерты, частями Акса{62} вынудила американцев, французов и британцев начать там длительное сражение. С другой стороны, присутствие немцев и итальянцев в Тунисе дало повод местным националистам выступить против Франции, что имело тяжелые последствия в области политики.

Адмирал Эстева был приговорен к лишению свободы. В конце своей карьеры, которая до этих событий была образцовой, этот старый моряк, введенный в заблуждение ложной необходимостью дисциплины, оказался сообщником, а затем и жертвой пагубной аферы. [128]

Следующим на скамье подсудимых оказался генерал Денц. На посту Верховного комиссара Леванта он позволил весной 1941 немецким эскадрильям приземляться на аэродромах Сирии, как этого требовал режим Виши, указал пункты, в которых вермахт в случае необходимости мог осуществить высадку, а в итоге заставил войска, которыми командовал, сражаться против отрядов «Свободной Франции» и британцев. Натолкнувшись на серьезное сопротивление, Денц сразу же запросил, на каких условиях он мог бы подписать перемирие. Эти условия были выработаны мной по договоренности с английским командованием и включали передачу полномочий Верховного комиссара Виши комиссару «Свободной Франции», а также предоставление возможности всем французским военным и чиновникам присоединиться ко мне. Я дал знать, что в случае принятия этих условий против Верховного комиссара и его подчиненных не будет начато никакое судебное преследование.

Но вместо того, чтобы подписать соглашение, генерал Денц начал борьбу не на жизнь, а насмерть, что было только на пользу врагу. Несчастный дошел до того, что запросил непосредственной поддержки немецкой авиации. Вынужденный сложить оружие после многих потерь с обеих сторон, он заключил с британцами договор, который, конечно же, был по душе Британии, но совсем не устраивал Францию. В самом деле, именно британцам, а вовсе не «Свободной Франции» верховный комиссар режима Виши вверял судьбу подмандатных Франции территорий и государств. По тому же договору его части и чиновники его администрации не передавались «голлистам», а немедленно были переправлены в метрополию на кораблях, направленных режимом Виши по согласованию с немцами. Таким образом, ничто более не оправдывало судебный иммунитет, который я в свое время мог бы ему предоставить. Генерал Денц был приговорен к смертной казни. Но с учетом его преданности и заслуг в прежние времена, из сочувствия к драме растерянного солдата я тут же его помиловал.