Военные мемуары. Том 3. Спасение. 1944-1946

Я не мог не отреагировать на беспокойство и разочарование генерала Делаттра, вызванных безразличием нации к его прославленной армии, которая провела целый ряд блистательных операций, захватив многочисленные трофеи и массу пленных. Я заверил его, что его войска пользуются всенародной поддержкой, и просил довести мои слова до каждого солдата и офицера. Выразив ему полное доверие, я поддержал его ободряющей фразой: «Вы, как и все союзнические армии, переживаете нелегкий период, но вы выйдете из него с честью и покроете себя славой». Со своей стороны, я распорядился усилить 1-ю армию Делаттра в предчувствии приближения часа решающего стратегического наступления.

18 декабря мною был отдан приказ об отправке на фронт 10 тыс. новобранцев, проходивших подготовку на сборных пунктах. На следующий день я сообщил союзному командованию, что в связи с наступлением немцев в Бельгии согласен с приостановкой наступления на Руайан и срочным возвращением 1-й дивизии «Свободная Франция» в Эльзас, что и было незамедлительно сделано. Несколькими днями позже я отправился с инспекционной поездкой в 10-ю дивизию, расквартированную в районе Фонтенбло. Эта дивизия была сформирована [161] по приказу генерала Бийотта в основном из жителей Парижа, принимавших участие в уличных боях по освобождению столицы. Знакомство с новым формированием еще раз убедило меня, что при наличии опытных садовников дерево воинской доблести вырастет с крепкой и пышной кроной. В 10-й дивизии еще ощущались как недостатки в военной подготовке, так и нехватка снаряжения, но я, тем не менее, решил отправить ее на фронт, о чем тут же сообщил ее командованию. Проходя по заснеженному плацу, пятнадцать тысяч молодых солдат — будущих участников решающих сражений — смотрели на меня глазами, переполненными гордостью.

Канун Рождества и следующий день я вместе с Дьетельмом и Жуэном провел в 1-й армии. Объезжая воинские части, я знакомился с Эльзасом. В Страсбуре, первом пункте нашей поездки, меня приветствовала ликующая толпа празднично одетых горожан, несмотря на то что положение в городе походило на осадное, Кель все еще находился в руках немцев, повсюду слышались разрывы снарядов, а гарнизон, которым командовал генерал Шварц, был малочислен и плохо вооружен. Комиссар Республики Блондель, префект Элен и мэр Фрей рассказали мне о трудностях восстановления французской администрации в городе. Естественно, что решение задач национального возрождения требовало гарантий стабильного развития. Таких гарантий пока не существовало.

Затем я посетил 2-й армейский корпус. Из беседы с Монсабером, командиром корпуса, я понял, что его энтузиазм не может компенсировать того, чего ему недоставало для прорыва позиций противника между Рино на Рейне и Лапутруа в Вогезах. У 2-й танковой дивизии были свои проблемы. Уже несколько недель кряду она безуспешно атаковала оборонительные позиции немцев у Виттенема. Танкисты устали, местные жители были встревожены и озабочены. В Эрстене вместе с генералом Леклерком и солдатами я отстоял ночную мессу. Повсюду господствовал дух надежды, но не победной радости. На следующий день я посетил прославленную 3-ю американскую дивизию, которая сменила 36-ю. Живой и приятный в общении генерал О'Дэниел доложил об ограниченных успехах дивизии, ведущей бои вокруг Кайзерсберга. В 3-й североафриканской дивизии Гийом рассказал мне о трудностях ее продвижения в районе Орбе.

Через Жерадме и Бельфор я перебрался в район действия [162] 1-го армейского корпуса. Командующий корпусом генерал Бетуар объяснил обстановку, отметив, что с имеющимися в его распоряжении силами он вынужден был остановить наступление на своем участке фронта на линии Серне. Под Танном и Алькирком генералы Карпантье{70} и Сюдр{71} представили мне подразделения своих дивизий: соответственно 2-й марокканской и 1-й танковой. Оба считали, что их сил недостаточно для продолжения наступательных действий. В Мюлузе парадным маршем передо мной прошла дивизия Маньяка, но северная окраина города по-прежнему оставалась в руках немцев и выбить их оттуда у нас не хватало сил.