Военный дневник великого князя Андрея Владимировича Романова

Неприятель в итоге собрал 11 ½ корп<усов> на пр<авом> бер<егу> Вислы. Сила, конечно, огромная, но и нас немало. 12 кор<пусов>. Но вот где драма. Состав всего фронта (около 18 корп<усов>) равнялся 16 нояб<ря> 175 000 вместо 600 000. То есть ¼ и пополнения не идут. Вопрос теперь сводится к тому: удержать свои позиции до подхода пополнений, привести войска в порядок и затем лишь мыслить о наступлении. Вот почему был отдан приказ укрепить весь фронт усиленным профилем. Провести проволочные заграждения и держаться. Противник каждый день усиленно атакует наши позиции у Ловича и Лодзи и старается обойти наш левый фланг. Этот обход был сегодня, 22 н<оября>, взят в тиски, и мы ждем отступления обходной колонны. На самом правом фланге, в районе Илова, были частичные отступления, но с возвращением на старые места. Конечно, будь наши корпуса в полном составе, вопрос обстоял бы иначе, и мы могли бы перейти в наступление, но, имея лишь ¼ всего состава, трудно что-либо предпринять. Конечно, не следует забывать, что и противник понес большие потери и его корпуса не в блестящем виде. Он до сих пор наступает густыми колоннами, неся при этом большие потери.

Итак, мы теперь стоим на месте, закапываемся, и лишь левый фланг придется отвести за Лодзь на линию Т[оглашова]. Но это последнее наше предположение зависит от Ставки, и мы очень боимся, что не дадут. А это крайне необходимо, ибо V арм<ия> имеет ужасно изломанную линию, благодаря чему корпуса растянуты. Осадка назад сокращает боевую линию на? что, принимая во внимание слабый состав корпусов, крайне необходимо и, главное, выгодно. Линию предполагаемого отхода укрепляют усиленно. Наша гв<ардейская> кав<алерия> имела блестящее дело под Петраковым, где ей пришлось удержать наступление целого корпуса, что и было выполнено. К сожалению, ком<андир> пех<отных> грен<адеров> …{77} был тяжело ранен и привезен к нам в госпиталь. Сегодня, 22 ноябр<я>, положение его было безнадежное.

По поводу вакансии на должность ком<андующего> II арм<ией> у нас имелось предположение, что туда назначить Алексеева, нач<альника> шт<аба> Южн<ого> фронта, а на место Алексеева назначить Данилова (Черного). Все это подтверждает предположение, что хотят избавиться в Ставке Верх<овного> от Данилова. Уже давно на него была масса нареканий, и даже Ники об этом знает. Многое о нем я уже писал выше, но за последнее время подобные факты стали вновь повторяться и, главное, он мешает всем операциям.

23 ноября

Сегодня при разборе бумаг между прочими было сообщение ген<ерала> Сиверса, ком<андующего> X арм<ией>, что за последнее время наблюдалась массовая сдача в плен, даже целыми ротами в 84[-й] п<ехотной> див<изии>. В одном случае сдалось целых три роты. Ген<ерал> Сиверс, давая оценку этому печальному случаю, просит провести законодательным путем закон, по которому всякий пленный теряет право в будущем возвращаться на родину и фактом сдачи в плен считается выбывшим из русского подданства. Я возразил Орановскому, что такую меру юридически трудно обосновать. Можно карать за сдачу в плен, включительно до смертной казни, но огульно признавать всех попавших в плен выбывшими из русского подданства повлечет много несправедливостей, ибо не все же добровольно попадают в плен. Смешивать же всех вместе не есть решение задачи. Положение на фронте за день успокоительное. Атаки прекратились, и даже заметно отступление неприятеля почти по всей линии. Неприятель понес весьма чувствительные потери. В некоторых полках в ротах не более 20–40 человек, а XXV кор<пус> почти целиком уничтожен. О каких-либо наступательных действиях с нашей стороны и речи быть не может. Надо пополнить убыль. Освежить материальную часть, пополнить запасы, а на все это потребуется немало времени.

24 ноября

Бой на фронте затих. Лишь в некоторых местах шла легкая артиллерийская перестрелка. Атак нигде не было. Отход левого фланга исполнен благополучно. Трудно пришлось лишь гв<ардейской> кавалерии под Петраковым, но и то к концу вчерашнего дня немцы отошли. Разведывательное отделение очень жаловалось на беспорядки в г. Варшаве, и приписывает это слабости воен<ного> губ<ернатора> ген<ерала> Турбина{78}, и предлагает заменить его Енгалычевым{79}. Разговор был также об секвестрации Варшавского газового завода, находящегося всецело в руках немцев. В других городах отделы этого общества были секвестрованы. Вероятно, так и будет сделано.

26 ноября