Воентур 4

Он наталкивается на инстинктивно подставленный ефрейтором приклад винтовки и отлетает в сторону, сверкнув при свете хорошо различимым бликом.

«Бл…ь! Да это же нож!» — мелькнула в моей голове запоздалая догадка.

Тем временем на ефрейтора стремглав бросается низкорослый крепыш, занося при этом правую руку для удара, то ли с палкой, то с прутом. Видать, он кумекал, что он один, к тому же не воспользовался оружием.

Я отчетливо вижу, как красноармеец вскидывает свою винтовку, лихорадочно при этом нащупывая спусковой крючок. И понимаю, что не он не успевает! Вместе со мной это понял и ефрейтор. Он

опускает винтовку, разворачивается на корточках и бьет левой ногой. Носок его сапога врезается под колено нападающему и он валится плашмя прямиком на ефрейтора.

Нам еще бежать метров десять. И стрелять нельзя!

А ефрейтор, ловко выскальзывает из-под нападающего, и берет его шею в удушающий захват. Его противник безуспешно лапает кобуру, пытаясь достать ствол.

А тут и мы подоспели. Красноармейцы извлекают из его кобуры наган, и при этом нещадно бьют супостата по рукам, ногам, телу: куда только попадут. Поостыв, с него снимают кобуру с портупеей и добротные яловые сапоги. Мы поднимаем его на ноги, и прислоняем к стене. С глухими стонами вражина с окровавленной головой падает на колени.

После недолгих поисков в развалинах склада нами были обнаружены: две ракетницы, вещмешок, в котором под комплектом запасной формы, буханки хлеба и целлофанового пакета сала в упаковке 100 грамм, притаился с невинным видом чемоданчик с радиостанцией марки SE74/12.

У диверсанта изъяты наган, отечественный компас, запасные бланки незаполненных командировочных предписаний и продовольственных аттестатов, но со штампами и печатями воинских частей.

Ефрейтор с запястья правой руки врага снимает кировские часы. Я оставляю трофей ему в качестве его законной добычи, это ведь он скрутил его.

Глава 4

— Товарищ командир, — произнес ефрейтор, видимо положительно оценив мое молчание насчет затрофеенных им часов. — А что с этим делать?.. Вообще он не наш человек… Может быть его тут и грохнуть?..

— Не спеши боец… Надо его сначала расспросить… Тебя кстати как зовут?

— Семен.

— Ты где так ловко драться выучился?

— Известно где, в «Динамо».

— Самбо?

— КМС.

— Некогда нам с тобой Семен лясы точить… Время дорого. Приступим.

— Говорить будешь? — Тихим картонным голосом спросил я смотрящего на меня диверсанта.

— Да пшел ты… еб####я крыса краснопузая!

— Идейный значит?.. — И без замаха, в полсилы заехал грубияну носком сапога поддых.

Сделано это было мной не от любви к мучительству, а исключительно из-за цейтнота. Просто после этого действия я получил требуемое. Крепыш, как вытащенная на берег рыбина, хватал ртом окружающее нас пространство, пытаясь вдохнуть в себя сколь-нибудь воздуха. При этом, рефлекторно широко открывая рот. Пользуясь его состоянием пространственной и временной недоумённости, в котором он всё еще находился, накинул петлёй на его голову тренчик, который предварительно позаимствовал у Семена.