Воевода

— Ведает Бог да ты, государь! Тебе, государю, и сыну твоему, царевичу князю Дмитрию, крест целуем, а Захарьиным с братией нам не служить. Сын твой, государь, ещё в пелёнках, и владеть нами Захарьиным с братией. А мы уж от бояр до твоего возраста беды видели многие.

— Всё сказал, правдолюбец?

— Всё, государь-батюшка.

— Коль так, одно мне остаётся: выздоравливать, — ответил царь и, похоже, улыбнулся.

Так и случилось, что те, кто ратовал за выздоровление государя, не ошиблись. Он и впрямь поднялся к концу зимы, но был измождённый, бледный и вовсе бездеятельный. Выздоровление государя, казалось бы, принесло конец распре между двумя партиями бояр и других вельмож, и многим почудилось, что она забыта. Но сие только почудилось. Ни царь, ни все родные и близкие царицы Анастасии не могли забыть поругания своих имён, доносившегося в их адрес сторонниками князя Владимира Старицкого.

Однако, многим на удивление, Фёдор Григорьевич Адашев после болезни царя вскоре же получил боярство. Алексей Адашев оставался разумом и душой Избранной рады, как назвал князь Андрей Курбский всех, кто вместе с Алексеем Адашевым, Сильвестром, Иваном Пересветовым и Иваном Выродковым стояли у правления Русским государством. Но подспудная волна опалы, невидимая простым глазом, уже накатывалась на Адашевых. И если Даниила Адашева повысили по службе: ему дали самостоятельное воеводство и во главе тысяч ратников он пошёл в Среднее Поволжье усмирять мордву, черемисов, татар, удмуртов, — то его отец был отправлен весной пятьдесят третьего года всего лишь вторым воеводой в Казань.

Но там, в Казани, славного человека, правдолюбца не предали забвению. В одном из православных храмов Казани осталась как память о воеводе Адашеве чудесно исполненная икона, позже внесённая в писцовые книги 1566–1568 годов.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

ВОЕВОДА

В Васильсурске зиму 1553 года жили тревожно. Что ни день, ждали, как на волжский лёд выкатится с левого берега реки тысячная лавина яростных черемисов и прихлынет под стены города. Дозоры на крепостной стене день и ночь не спускали глаз с лесной заречной стороны. Там была земля черемисов, враждебных Руси, и после покорения Казани, словно в отместку русичам, они взялись за оружие и начали военные действия. Ещё в декабре на глазах у сотен горожан на волжском льду были порублены гонцы, шедшие из Казани в Москву, а с ними многие торговые люди. Побоище на виду у васильсурцев было задумано не случайно. Верховод восставших черемисов, родовой старейшина Тугай, наказал своим воинам:

— Берите всех, кто пойдёт к Васильсурску из Казани, и убивайте их на глазах у горожан. Пусть знают нашу великую силу.

В Васильсурске в эту пору стояло заставой всего две сотни ратников. Пока они оседлали коней да добрались до места побоища, черемисов и след простыл. Той же ночью из Васильсурска ускакал гонец в Свияжск, где находилась большая сила — полк воеводы Бориса Салтыкова-Морозова. Теперь в городе с нетерпением ждали, как отзовётся на весть о гибели царских людей свияжский воевода. Ушёл той же ночью и гонец в Москву.

А через несколько дней ранним утром из-за Волги показалась конная орда черемисов. Их заметили вовремя, и воины вместе с несколькими сотнями горожан поднялись на стены в ожидании приступа. Орда подошла к самому городу, и полетели в защитников стрелы. Черемисам ответили, среди них появились раненые, убитые. Из-за Волги показались несколько саней, на которых везли лестницы. Защитники поняли: быть приступу. На стены были подняты камни, обрубки брёвен, жерди, чтобы разить врага на лестницах. Черемисы спешились, человек по десять схватились за лестницы и побежали к стенам, приставили их, воины под прикрытием сотен стрел начали подниматься на стены и, обнажив сабли, устремились в сечу. Но закрепиться на стенах черемисам не удалось: васильсурцы одного за другим сбивали их. Они падали в засыпанный снегом ров.

Неожиданно всё изменилось. В стане черемисов возник гвалт, шум. Это примчал дозор и сообщил, что по Волге от Свияжска движется конная рать. Так и было.

На помощь Васильсурску шёл конным строем со сторожевым полком воевода Борис Салтыков-Морозов. Едва черемисы отхлынули от Васильсурска и скрылись на левом берегу Волги, как в виду города появился сторожевой полк, а его дозор повернул к лесу, где скрылись черемисы. Вскоре и весь полк устремился за ними. Воины сторожевого полка гнались за Тугаем весь день и всю ночь и всё-таки догнали орду на реке Цивиль. Тугай дал воинам ночью отдохнуть. Тут-то их и застали на рассвете воины сторожевого полка. Сеча была недолгой. Большинство черемисов успели скрыться в лесу, но многие были порублены и более сотни взяты в плен. Воевода распорядился повесить их, и семьдесят четыре черемиса вздёрнули на деревьях. Остальных погнали в Свияжск и там казнили как разбойников.