— А оно и случилось! — Самерх приподнял над головой руку с вытянутым указательным пальцем, показывая, какое именно оно.
— Что? Прилетели злобные фархи и украли их императора? — второй мадрибец засмеялся.
— Хуже. Древние арраяр воскресли! А корфу за ними охотятся.
— Да ты, похоже, перепил, — заявил собеседник. — От этого помёта крыша едет будь здоров.
— Я их сам видел! — продолжил Самерх. — Арраяр, то есть.
— И где? Под столом?
— Я капитан «Гончей Фарии»! — рыкнул Менах. — Летал на Арраю и видел. Вот этими глазами!
— Ну ладно-ладно, капитан, — пошёл на попятную мадрибец. — Только где твой корабль?
Самерх с грустью посмотрел в окно, выходившее на сторону посадочной площадки, где ещё каких-то двадцать дней назад приземлилась его крошка. Сейчас там стоял совершенно другой корабль. Бывший капитан проводил взглядом летящий куда-то полицейский шаттл и повернул голову обратно.
— Зей-нел, — по слогам произнёс Самерх.
— Что Зей-нел? Ты говори нормально.
— Этот ублюдок украл мой корабль. И деньги. А всё из-за этих проклятых арраяр.
— Вот ты заладил: «арраяр, арраяр», — передразнил Менаха собеседник. — Вспомнил я про «Гончую», болтали про неё всякое нехорошее. Будто бы команда подцепила в космосе неизвестную заразу.
— И что дальше было?
— Нет, чтобы пересидеть на корабле положенный по правилам срок, так они ничего умнее не придумали, как сюда заявиться. Хорошо, что их всех карантинная служба выловила. Только, говорят, они всё равно сдохли.
— Брехня! — возразил Самерх. — На Аррае были, заразы не было. Я же живой. Имя моё Менах Самерх, капитан «Гончей Фарии»!
— В детстве я тоже какую-то гадость подхватил, — продолжил второй мадрибец. — Мне ничего, только насморк, а друзья в больницу слегли. Сказали, я разносчиком был, во!
— Я криспи залился по полной, меня не то что зараза не возьмёт, а и целый полк императорской гвардии корфу зубы пообломает, — заявил Самерх и опрокинул ещё один стаканчик.
— Так ты тоже разносчик, — выругался мадрибец. — И уже фарх знает сколько времени сидишь тут и…
Собеседник капитана, недоговорив, вскочил из-за стола, пулей вылетел из заведения и бросился куда-то в сторону взлётного поля.
А в это время бармен прибавил громкость визора, чтобы послушать экстренное сообщение, прервавшее обычную трансляцию.
—
Обычно никто не обращал внимания на работающий в фоновом режиме визор, крутивший развлекательные каналы. И уж тем более никто и никогда не разбирал слова песен или разговоры ведущих на очередном ток-шоу. Но не сейчас.
На мгновение в зале наступила тишина, которой здесь не бывало со времён постройки. Каждый из собравшихся мадрибцев и корфу пытался осознать услышанное. Объявленный бессрочный карантин не означал для них ничего хорошего, ведь все они зарабатывали деньги не слишком законным путём.
Самерх посмотрел на висящие на стене часы: те показывали семь ноль одну.
Прозвучавший со стороны космодрома взрыв прервал короткое затишье. Как по команде, посетители забегаловки очнулись, повскакивали со своих мест и ринулись к выходу.
Менах Самерх, бывший капитан «Гончей Фарии», даже не пошевелился. Он остался допивать криспи, ему некуда было бежать.
— Как вас зовут? — задал вопрос мадрибец в странной одежде.
— Зейнел, — в ответе прозвучала неуверенность.
— Когда вы прилетели на Маддар?
— Э-э-э…
— Вы прилетели на «Гончей Фарии»?
— Не знаю.
— Как зовут вашего капитана?
— Да что вы меня всё время спрашиваете? Не знаю я ничего.
— Ну как не знаете? Я вам напомню: двадцать седьмого числа «Гончая Фарии» совершила посадку на космодроме «Тикашар». Вспомнили?
— Может быть, — бросил Зейнел.
— С борта корабля сошло семь птиц, в том числе и ваш капитан Менах Самерх.
— И что? Кто вы такой? Почему я здесь? Я ничего не помню!
— Из семи мадрибцев к настоящему моменту мертвы четверо. К сожалению, найти капитана и ещё одного члена экипажа пока не удалось. Но это временная проблема. А теперь попытайтесь всё-таки вспомнить, где вы могли подцепить заразу.
— Подцепить что? — удивился Зейнел. — Какую заразу? Я не болен!
— Вы не больны, но заразны, — мадрибец показал на свою одежду.