Вояж на Кудыкину гору

– Так давайте подумаем вместе, – предложила ей Юля.

– Ну, во-первых, стоит только вспомнить, как Никита уходил от Нонны! – воскликнула Лида. – Все из дома вывез к этой своей новой шмаре, обвинял Нонну, что она жуткая корова и вообще старуха. А потом вдруг, не прошло и полугода с момента его ухода, снова воспылал к Нонне любовью и пожелал мириться.

– Это странно, но всякое случается, – сказала Юля. – Любовница Никиты оказалась жуткой стервой. Возможно, он решил, что уж лучше жить со старой коровой, чем с молодой скорпионихой.

– Да врал он все! – с досадой отозвалась Лида. – Во всяком случае насчет своей любви к Нонне точно врал. Просто ему зачем-то нужно было попасть к ней домой. Все его рассказы о своем безутешном горе всегда сводились к тому, что ему бы повидать Нонну, но обязательно в домашней обстановке. Почему-то Нонна в кафе или Нонна в другом общественном месте его не устраивала. Вот приспичило ему, чтобы их встреча произошла обязательно на квартире у Нонны. И это вторая странность в его поведении. А третья странность, что буквально через несколько дней после развода с Нонной он вдруг начал мне звонить и допытываться, кто были наши с Нонной родители. Да когда они получили ту квартиру, в которой сейчас живет Нонна.

Но тут вспомнив, что, возможно, ее сестра уже никогда не будет там жить, Лида снова залилась слезами. Немного успокоившись с помощью воды, которую принесла ей Юлька, она продолжила.

– Ну скажите на милость, какое Никите было дело, где работали наши родители, а в частности наш отец? Он никогда не встречался с ним, потому что папа погиб еще до того, как Нонна познакомилась с Никитой. А сам Никита, пока жил с Нонной, никогда не интересовался жизнью своего тестя. Никогда! А тут буквально засыпал меня вопросами. И главное, предлог такой дурацкий выбрал, чтобы оправдать свой интерес! Дескать, он хочет получше узнать о родителях своей Нонны, чтобы понять ее. Вы представляете! Столько лет с ней бок о бок прожил и не смог узнать! А тут по моим рассказам о нашем с Нонной папе его бы озарило, что его Нонна из себя на самом деле представляет!

– И в самом деле, на первый взгляд глупость несусветная, – согласилась с ней Мариша, переглянувшись с Юлей.

– Вот и я о том же, – вздохнула Лида. – Я тогда еще подумала, что, должно быть, Никитка совсем помешался, раз ему такое в голову влетело.

Лично подругам вовсе не казалось, что Кураев сошел с ума, расспрашивая об отце своей жены. Напротив, зачем-то ему эти сведения были позарез необходимы. Как и то, что ему было крайне важно попасть в квартиру Нонны. Но вот зачем? Это другой вопрос. Хотя в глубине души подруги полагали, что уже знают ответ на него.

– А в самом деле, кем был ваш отец? – спросила у Лиды Юлька. – Может быть, действительно в этом кроется причина интереса Никиты к Нонне?

– Он был ученым! – пожала плечами Лида. – Очень хорошим. Он защитил докторскую диссертацию и работал в каком-то закрытом ведомстве. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. В те годы куча людей работала в таких закрытых конторах – ящиках, которые даже адреса не имели, только абонентский ящик, от чего и получили свое название. Но вообще-то про папину работу у нас в доме не принято было говорить, так что я почти ничего и не знаю о ней.

– Но по какой части он был ученым? Это вы знаете?

– Папа был физиком, – сказала Лида. – Изучал электромагнитные волны и всякое такое. Точней я вам не скажу. Но эту квартиру, в которой остались жить Нонна с мамой, папа получил от своего ведомства. Я тогда была еще совсем крохой, но на папиной работе сочли, что ведущему специалисту с двумя детьми нужна достойная квартира. И выделили это жилье. Это было в самом начале шестидесятых. И мама говорила, что эта квартира долгое время простояла пустая. Когда они туда въехали, то всюду была пыль и даже паутина.

– А кто в ней жил до вас? – спросила Мариша.

– Этого я точно не знаю, – покачала головой Лида. – Я была еще слишком маленькой, когда мы туда переехали. И сама лично ничего не помню. Так что могу только передать вам со слов Нонны.

– А она знала о прежних жильцах?

– Просто она была постарше и уже многое понимала из того, о чем говорили при ней взрослые. В общем, одна из наших соседок однажды проговорилась, что раньше в нашей квартире жил какой-то член партии, который в начале пятидесятых вдруг исчез. И до нашего появления в квартире никто не жил. Ничего особенно таинственного в этой истории, на мой взгляд, нет. Тогда такие времена были, что за одну ночь не то что человек, а вся семья исчезнуть могла, – сказала Лида. – Но почему-то Никиту эта история очень взбудоражила. Он прямо затрясся. И куда-то умчался. А через день или через несколько дней снова приехал и начал допытываться у меня, не было ли в нашей квартире какого-нибудь тайника, который остался бы от прежних владельцев.

– И что – был?