Воин короля

— И где же это замечательное место? — На мгновение Заку подумалось, что Гавин на самом деле зло над ним подшучивает.

— У меня дома, друг! И нигде в Нолдоне ты больше не встретишь такого гостеприимства! Пойдем, засиделись мы что-то. Хозяин уже недобро на нас посматривает.

И Зак с Гавином покинули «Толстого лорда». Ведомый кузнецом через паутину нолдонских улиц, переулков и улочек, Зак понимал, что ему несказанно повезло. Если бы он не повстречался с Гавином, знающим ривервилльского одноглазого кузнеца Джека, то Зак угодил бы в такие неприятности, из которых не по силу выбраться. Но, то ли судьба решила помочь ему, то ли просто-напросто улыбнулась хитрая штука — удача, юноша не потерял веры в то, что задумал.

Через некоторое время Гавин привел Зака на Ремесленную улицу, где среди жилых домов часто мелькали кузницы, ткацкие и иные мастерские. Здесь гремели молоты, кричали люди, из труб над домами валил пар или черный дым. Тут же находилась масса различных лавок, где продавали мясные изделия, напитки, выпечку. Горожане опустошали их, пока где-нибудь в соседней мастерской выполнялся их заказ.

Наконец, у двухэтажного каменного дома, рядом с которым находилась кузница с вывеской «Мастерская Гавина», Зак и кузнец остановились. Откуда-то доносилась песня. Из кузницы вышел перепачканный человек.

— Это Карл, мой первый подмастерье. Песню поет второй — Короткий Джон. Это Зак, — представил Гавин. — Ну что?

— Сегодня пока кирасу подлатать, хозяин вечером зайдет. Пару коньков мы с Джоном уже подковали. — Карл громко чихнул, утер грязным фартуком лицо, став еще чумазее, и продолжил:

— Меч с гравировкой пришли двое и забрали. Сказали, что понравилось, и что деньги отдали вчера. Марко подтвердил.

— Все правильно.

— Забегал тут давеча, как вы только ушли, мастер, мужик такой с кривым глазом, говорил, что телегу прикатит без колес, надо бы поставить их.

— Как же он ее прикатит, коли она без колес? — удивился Гавин. — Ну да ладно. Кирасу я вам с Джоном оставляю. Сегодня пораньше закончите. Колеса мы с Марко сами сделаем. Но на ужин зайдите — отметим удачную гравировку. Денег нам отлично заплатили.

— Хорошо, мастер. — Карл еще раз чихнул и скрылся в кузнице, из которой раздалась новая песня.

— Джон — бывший менестрель. Причем неплохой — в разных городах в свое время встречали с распростертыми объятиями. Но в каком-то из них Джона ножом пырнуть в живот захотели. Видать, из-за зависти к голосу. А он руку подставил, чтобы жизнь спасти. Мерзавца того казнили потом, но у Джона пальцы чувствительность потеряли. Теперь разве что молот в руках держать может, а не лютню. Пойдем в дом, Зак, — позвал Гавин.

Дом хоть и был двухэтажным, на самом деле оказался скромным. Первый этаж занимала кухня, совмещенная со столовой. Тут же стоял шкаф для вещей. На втором этаже расположились две спальни, одна побольше, другая поменьше.

— Здесь мы и живем: я да сынишка мой Марко, — пояснил Гавин. — Жена моя Лейса умерла тысячу лет назад. Марко даже ее лица не помнит. Иногда к нам в дом заходят старые друзья, Карл с Джоном почаще. Как-никак, они у меня и кузнецкому ремеслу учились, и работают. Так что ты, Зак, займешь комнату Марко, а он со мной поспит.

День в доме Гавина пролетел почти незаметно для Зака. К вечеру он познакомился с сыном кузнеца — парнишкой двенадцати лет с такими же зелеными глазами как у его отца. Кривоглазый человек, обещавший прикатить безколесую телегу, так и не явился, поэтому Гавин закрыл мастерскую. Ближе к ночи в дом зашли подмастерья Гавина. Карл, переодевшийся в чистое и умывшийся, выглядел не старше Зака, хотя поначалу юноша решил, что ему лет сорок. Джон же оправдал данное ему прозвище: он оказался на голову ниже Зака и напоминал гаррака, не хватало только зеленой бороды.

На ужин Гавин пожарил двух крупных каплунов, которых все дружно съели, запивая, кто чем: сам кузнец, Карл и Джон элем в обильном количестве, а Зак с Марко хорошо разбавленным вином. Марко отец не позволял пить крепкий напиток, а Зак не хотел мучиться похмельем перед турниром. Тем более что выпивать он и не любил. Конечно, кружка холодного вкусного пива лишней никогда не бывает, в особенности после долгого дня на поле, но вот пинту Зак уже считал перебором. Затем Джон исполнил пару красивых песен, правда, без музыки — играть-то было некому. Голос менестреля-кузнеца был сильным и чарующим, такому действительно могли позавидовать.

Когда настало время ложиться для сна, Зак осознал, что познакомился с очень хорошими и добрыми людьми. В Ривервилле что старики, что молодежь, всегда говорили, что к фермерам да крестьянам горожане относятся презрительно; юноше в это не верилось. В конце концов, как можно не уважать тех, благодаря кому на твоем столе есть мясо, овощи и фрукты?

ГЛАВА 2

КОРОЛЕВСКИЙ ТУРНИР