Воин [The Warrior]

— Я должен был выслушать план каждого, затем передать все это Господу и искать Его руководства.

От этих слов недовольство Халева тут же улетучилось. Он смущенно почесал затылок.

— Прости меня, брат. — Он улыбнулся, стараясь показать смирение. — Не удивительно, что Бог выбрал тебя, чтобы стоять рядом с Моисеем.

— Халев, мне нужно многому научиться, но Господь сказал «не бойся».

Халев повернулся к костру.

— Тогда мы не будем бояться! Скажем «нет» страху перед людьми и будем бояться только Господа, который держит наши жизни в Своей могущественной руке.

* * *

Из–за труднопроходимых гор и каньонов Негева дальнейший путь оказался нелегким. Две группы решили, что направятся на запад, туда, где виднелись холмы; они пойдут лесами, что ниже той страны, которая расположилась на горе. Халев вздохнул с облегчением, узнав, что они все–таки решили немного рискнуть.

Халев и Иисус Навин двинулись дальше на север. Вскоре их взору открылись города, построенные из камня прямо на холмах. Они заночевали под стенами Кириаф — Сефера, наутро заплатили пошлину, чтобы можно было торговать, и, придя на рынок, выставили свои товары.

Глядя на мужчин из племени Хета, Халеву приходилось бороться со страхом. Они были примерно на голову выше его, более тяжелого и мускулистого телосложения. Вооруженные и богато одетые, в конусообразных шлемах, с заплетенными в косу волосами и подстриженными бородами, в красивой одежде из красочных узорчатых тканей и кожаной обуви, — эти мужчины излучали достоинство и уверенность в своей силе. Женщины были привлекательны и смелы.

— Ты разговариваешь не так, как мы. — Одна из женщин оглядела его с ног до головы. — Откуда ты?

Он заметил ее интерес к браслету из золота и лазурита и показал его поближе.

— Я из Египта. Того, что весь в руинах. — Он протянул ей браслет и назвал свою цену — зерно и оливковое масло.

Другие вертелись около украшений, пытаясь сторговаться.

— Абрикосы подойдут? А миндаль? — Халев согласился, попросив по одной мере того и другого.

Скоро вернулась первая покупательница, неся требуемые продукты. Ее глаза засияли, когда она надела браслет на руку.

— Отличная сделка, — засмеялась она. — Зерна и оливкового масла у нас сколько хочешь, а таких чудных вещичек нет. — Она нежно погладила золото. — А что ты имел в виду, когда сказал, что Египет в руинах?

— Ужасные бедствия.

— Какие такие бедствия? — переспросил кто–то другой, услышав страшное слово.

— Бог евреев сражался с богами фараона. Воды Нила превратились в кровь. Жабы и песьи мухи наводнили всю страну. Потом пришла саранча и съела весь урожай, А все, что после этого осталось, уничтожил огонь с небес. А потом ужасный мор убил весь крупный скот, овец, коз и верблюдов. А когда мы стали умирать с голоду, на всех нас появились ужасные нарывы и язвы. В доме фараона все заболели так же, как и мы. А потом случилось самое страшное. У вас когда–нибудь были нарывы?

— Нет.

— Такая боль, такие мучения, вы даже представить себе не можете. После них остаются рубцы и шрамы… Ужасные.

— Рубцы? — Глаза первой женщины расширились от страха. — Но ты сказал, это еще не самое страшное. Что может быть хуже, чем уничтоженная красота?

— Расскажи нам. — Другая женщина подошла и встала рядом.

— Что ты имел в виду, когда сказал «самое страшное»?

— Разве может быть что–то страшнее того, что ты сейчас рассказал?

— Господь, Бог Израиля, поразил каждого первенца, от дома фараона до самого ничтожного раба, даже среди животных.

— Вы слышали, что этот человек сказал? — Покупательница позвала других людей, чтобы они тоже услышали рассказ Халева. Собралась толпа.

— И как вы остались живы?

— Мы чудом уцелели. — У одного из стоявших вблизи мужчин Халев заметил оружие. — Можно посмотреть твой меч?

— Зачем? У вас в Египте есть мечи.

— Но такого я никогда не видел.

Насмешливо глядя на Халева, мужчина с гордостью вытащил свой меч и протянул ему. Осторожно взяв оружие, Халев тут же польстил владельцу:

— Такая честь держать это в руках.

Халев стал рассматривать форму клинка, оценивать вес, пока хозяин посмеивался над ним со своими друзьями.

Халев передал меч Иисусу Навину, который тоже рассмотрел его и отдал хеттеянину.

— Наверно, пора нам расширить свою территорию, — произнес воин, вставляя меч обратно в ножны. — Мы расскажем нашему царю, что Египет ослаблен.

Халев и Иисус Навин по очереди обошли город, потом собрали оставшиеся товары и двинулись дальше.

— У них даже больше богов, чем в Египте.

— Это куда худшие боги, — сказал Халев, не скрывая своего отвращения. — Я здесь чужой человек, а одна женщина предлагает мне разделить с ней ложе, чтобы ублажить Астарту.

— Это хорошо, что еще Анат не взывала к твоим чувствам. Эти люди поклоняются богам, которые пожирают детей в огне и призывают мужчин и женщин заниматься блудом на их алтарях. Ты заметил, что те женщины на базаре почти не удивились, когда ты рассказал о десятой казни — смерти первенцев? В Ханаане принято бросать перворожденных сыновей в огонь, чтобы угодить Молоху.