Война 2017. Мы не Рабы!

      ЗКП, конечно звучит, для нашего партизанского отряда звучит чересчур громко и звонко, но, что поделаешь, когда в армии прослужишь достаточное время, то начинаешь мыслить и применять сокращения. Запасной командный пункт - это просто мы примыкали к ближайшей боевой группе.

      Мы все выскочили к той части колонны, что проследовала в центр. Задача простая. Заставить колонну перейти по мосту. Мост также обстреливают, но не сильно. А вот всем остальным сыпем по полной. Помните, когда крышки колодцев подпрыгивали? Когда техника проходила, из колодцев крепили магнитные мины с радиовзрывателями. Плюс пару мину установили на базе. И тут же вместе с подрывами мин, запустили дымовые шашки. Как штатные, состоящие на вооружении в Российской армии, так и самодельные. Из подвалов, из окон, с крыш, с заранее оборудованных позиций, велся огонь. Сектора обстрела были заранее изучены. Целеуказания, чтобы ориентироваться в сплошном дыму, были выбраны тоже заранее.

      Мы со всем штабом примкнули к группе, что устроила засаду в центре города. С точки зрения принятой практики ведения боя - безумие. Командир, принимающий решение на бой и имеющий разрозненные силы, должен все время находится на командном пункте.

      Вперед!!! Мы выскакиваем из дома. Кач, Егор впереди, мы с Иваном, все остальные следом. Оружие наизготовку.

      Шум боя на улице звучит иначе, чем в доме. Плюс от недалеких разрывов заложило уши. Все это как-то отмечается мимоходом. Запах тоже иной. Запах штатной дымовой шашки, запах сгоревшего пороха, взрывчатки. Он странный. Не наш запах. Как пахнет порох из наших патронов, знаю. А вот здесь несколько иначе. Мягче что ли.

      Бой... В голову всякая ерунда лезет на бегу. "Люблю запах свежесгоревшего напалма поутру!" -- "Апокалипсис сегодня". Что к чему? Чушь кинематографическая!

      Пересекаем две улицы. Вот и наши позиции. Кто-то побежал нам навстречу.

      - Ложись! Ложись на хрен! Убьют! - сорванным голосом кричал незнакомый мужик.

      Он махал руками показывая, что в сторону противника.

      Мы упали. И вовремя. За спиной зацокали пули. Ползком, по-пластунски, как в училище учили, прижимая задницу, плечи, не поднимая головы, автомат за ремень возле цевья. Кто бы думал, что, чему научили на первом курсе училища, останется в мозгу, мышцах тела на всю оставшуюся жизнь!

      Все в этой жизни относительно. Пешком эти пятнадцать-двадцать метров пройдешь за минуту. Бегом - вообще не заметишь, секунды. А ползком, первый раз обстрелом... Казалось, что все вокруг все остановилось, время не двигалось, даже камни, что отлетали от стен при попадании пули, не летели, а парили, медленно вращаясь, расталкивая дым.

      Все субъективно, все очень субъективно. Я смотрю на своих спутников. Долговязый Иван Миненко также умело ползет. Военная выучка. Остальные ползут также шустро, но, кажется, что не так быстро, как хотелось. Вот и позиции.

      Мужик, что выбегал к нам был командиром.

      - Пиндосы разбегаются по зданиям. - он показал на ближайшие дома. Разбились на пары-тройки, и дунули по углам. Говорят, что в заложники девок и детей взяли. Чую, что завязнем. У нас потерь нет, а у них троих положили. Двое сразу после взрыва сразу загнулись, третий был ранен, пацаны его добили. Остальные рванули по углам.

      - Время уходит. - я смотрел на часы.

      - Этот вариант мы не предусмотрели. - Чапаев был хмур.

      - Ну, да, не учли тот вариант. Инерция мышления. Думали, что они как русские будут биться до конца, а если отступать, то организованно, унося своих раненных и убитых. - Борисыч внятно показал нам наш промах, планирование без учета психологии.

      - Как думаешь, раненные среди бойцов противника еще есть? - Миненко сплевывал постоянно себе под ноги. Нервы, нервы.

      - Да, хрен этих зверей знает. Надо отлавливать и добить! Группы ищут.

      Нал городом разрастался шум боя, вновь послышался грохот танковых пушек. "Абрамсы". Грозное оружие.

      Радист:

      - Отовсюду доклад, что все идет не так. В центре пиндосы тикают, , но не в сторону моста, а просто расползаются. Те, кто поближе к танкам держаться, только вот остальные оттягиваются. Народ спрашивает, что делать?

      - Что делать? - я вскипал - Давить педерастов и в хвост и в гриву и загонять через мост! Не дай Бог авиация сейчас прилетит! Вперед, мать вашу! Если за полчаса не загоним мерзавцев на мост, то пусть уходят. Вперед! Черт вас побери. - потом уже обращаясь к присутствующим - А мы, товарищи офицеры, какого хрена тут грязь месим! Или воюем или в салки играем! - обращаясь к местному командиру - Где ваши люди? Доложите! Вас зовут Иван Дмитриевич, правильно?

      - Точно так! - просто ответил он, но судя по моему настроению, подтянулся и отрапортовал - Десять групп по десять человек прочесывают дома вот этот, этот и те. - он просто махнул в сторону соседней улицы.

      Командир, мать его!

      - Откуда ведется огонь?

      - Оттуда. - Иван Дмитриевич неопределенно махнул рукой.

      - Кто засек откуда велся огонь, когда мы переползали улицу? - спросил я, обращаясь к своему "штабу".

      Один из охранников Борисовича:

      - Второй дом от этого угла по левой стороне. Либо четвертый, либо пятый этаж. Угловые квартиры.