Война дезертиров. Мечи против пушек

Кажется, облегчение чувствовали все. Ингерн улыбалась, Энгус тоже выглядел довольным. Даже невыспавшийся Даллап смотрел на тракт с оптимизмом. Хотя зрелище было довольно неприглядным: сборище людей и лошадей будто специально ставило себе целью загадить все внутри и вокруг лагеря.

Катрин извлекла из-под мешков свою глефу.

— Трогаемся? — хрипловато спросил Даллап. Ночные посиделки с бывшими коллегами, очевидно, не обошлись без определенного количества горячительных напитков, но держался ветеран бодро.

— Не так быстро, — сказала Катрин. — На Энгуса и Ингерн возлагается почетная обязанность забрать трофеи. Ингерн знает где…

— Лучше я с ней схожу, — поспешно сказал Даллап. — Там оружие, опытный глаз не помешает. Может, и не стоит все железо тащить.

Ингерн радостно закивала. Кажется, перспектива раздевать не очень свежие трупы ее не пугала.

Катрин пожала плечами:

— Идите, только не возитесь и догоняйте. А то мы эту выставку дерьма до вечера не пройдем.

* * *

Четыре дня пути по загорному тракту. Дремучие леса, безлюдье. Но все шло спокойно и сыто. Купцы от своих щедрот отвалили полмешка муки, немного масла и на удивление черствого печенья. Погода была хорошей, идти бы и идти, но Белесая начала поглядывать со значением. И действительно, дневку заслужили.

Возвращаясь с рыбалки, Катрин двинулась напрямую, срезая путь к лагерю. Царственные пышные папоротники достигали пояса. Шпионка старалась шагать осторожнее. Лишние следы оставлять ни к чему. Все равно нежные побеги хрустели под сапогами, и за спиной оставалась просека, словно динозавр средних размеров продирался. Заросли кончились, и девушка с облегчением вышла в ольшаник. Дальше будет поляна, потом роща и лагерь…

Стоп. На поляне кто-то был. Неясные звуки заставили Катрин присесть и бросить связку рыбы, для простоты именуемой «форелькой».

Что бы это такое могло быть? Катрин бы не возражала против кабанчика. Свинины в походном меню давненько не бывало. Ой, что-то рано слюни потекли.

Катрин наскоро протерла древко глефы и двинулась вперед. Кто-то из крылатых певцов, провожая уходящий день, звонко запиликал вверху, своевременно маскируя шорох движений охотницы…

М-да, со свининой придется подождать. Да и с чего бы этакая дурацкая мысль в голову пришла? Никаких свинских следов в округе. Ну, если не считать этого процесса…

Собственно процесс как процесс. Отличается, разве что, чрезмерным энтузиазмом. Впрочем, Катрин со стороны себя в такие моменты не видела. Кстати, и красться было глупо. Даллап и Ингерн в данный момент и барабанного боя с фанфарами не услышали бы…

Изящным зрелище назвать было трудно. Походные условия, ничего не поделаешь. Зато темперамента хватало. Ветеран давал жару, да и благовоспитанная служанка не отставала. Экие страстные натуры…

Катрин тихонько попятилась и вернулась за рыбой. Потом пришлось сделать крюк и выйти к лагерю с другой стороны. Было время поиздеваться над собственной наивностью. Клинки, засады, жратва, а вот элементарный и вполне предсказуемый роман проглядела. Ну и ладно, не пионервожатая, в конце концов. С другой стороны… Ничто так не угрожает дисциплине, как неупорядоченные сексуальные забавы.

Это про кого? На себя посмотри, монашка блудливая. У них, может, любовь, большая и светлая.

Захотелось материться. Вот не хватало проблем. Ну их к черту, любовников недоделанных. До обжитых мест потерпеть не могли.

Катрин невесело ухмыльнулась. Уже и брюзжишь, как старуха.

* * *

Ощущение неудобства. Возможно, так чувствуют себя мужчины, подозревая, что у них расстегнута ширинка. Катрин за собой таких казусов не помнила, тем не менее маялась жутко. Многочисленные косые взгляды раздражали. Движение на тракте становилось все оживленнее. Тянулись возы, груженные мешками, бочками, брусом и прочим строительным материалом. Похоже, доски и камень были самым ходовым товаром. Вот навстречу потянулась вереница мужиков мастерового вида. Эти шагали сосредоточенно, даже не особенно пялились на встречных. Шли налегке, тощие мешки с выпирающими из них рукоятями инструментов, топоры за поясом. То ли торопились на новую стройку, то ли, напротив, наработались и стремились уйти подальше.

Вообще обстановка вокруг была напряженная.

Путники миновали уже три пикета. Ни один из них не остановил четверку путешественников. Но настороженные взгляды, которыми их провожали, не понравились ни Даллапу, ни Катрин. Невесело на путников смотрели, без зубоскальства и смешков. На двух пикетах торчали и носители двойных крестов. Совсем уж неприятно. Если «крестоносцы» официально представляют новую власть, то, как ни крути, Катрин имела на своей совести стопроцентное преступление.

Черт с ним. Не первое правонарушение и, как шпионка подозревала, не последнее. Хвастать нечем, но, в конце концов, в сознании рецидивиста обязана присутствовать доля здорового цинизма. Катрин хотелось есть. Останавливаться для охоты было негде. Небольшие рощи, рассыпанные среди полей и ферм, вряд ли скрывали добычу крупнее сороки.