Читаем Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917 полностью

Более того, следует еще выяснить, всегда ли на этом этапе кампании у русских войск была возможность использовать методы активной обороны и в свою очередь держать противника под угрозой возможной контратаки. Людские и материальные резервы в равной мере необходимы как для наступления, так и для контратаки. Большая удаленность от источников снабжения всегда приводила к задержкам поставок снаряжения, а резервы, образовавшиеся благодаря сокращению оборонительных линий, испытывали недостаток в боевых средствах, причем, как уже отмечалось, лето 1915 года было тяжелейшим для русской армии в этом смысле периодом. Тем не менее во всех случаях, когда занятый рубеж и наличные материальные ресурсы делали это возможным, мы пытались парировать германские удары собственными контратаками.

Глава 12 БЕГСТВО РУССКОГО НАСЕЛЕНИЯ. ЗАБОТА О РАНЕНЫХ

Отвод, по указанным выше причинам, русских армий с оборонительных линий по рекам Бзура и Рава ясно указывал на близость падения Варшавы. В тот момент на Северо-Западном фронте мы были вынуждены почти повсеместно выдерживать натиск германских войск.

Особенно опасны были попытки противника прорвать нашу оборону в нижнем течении Нарева близ Осовца и Ломжи, поскольку успешное наступление на данном направлении перерезало бы железнодорожную линию Петроград – Варшава и в громадной степени осложнило снабжение армий, оборонявших линию Вислы. Нельзя забывать, что зимой 1914/15 года боевые действия велись непрерывно, в результате чего отсутствовал период затишья, который позволил бы нам создать запасы боеприпасов и пополнить части людьми, которые имели бы винтовки. Поэтому неудивительно, что в начале 1915 года наши войска очень сильно отставали от германцев как по численности находящихся в строю солдат, так и по обеспеченности боевыми средствами. Бороться с германским наступлением было возможно единственно путем подвоза свежих резервов, однако, как уже указывалось, большая их часть поглощалась в попытках остановить австро-германское наступление в Галиции. Формирование новых частей замедлялось нехваткой винтовок.

В результате всего перечисленного Северо-Западный фронт был вынужден оставлять одну линию обороны за другой, неся при этом большие потери от германского огня. Вдобавок в условиях отступления больших масс солдат, уставших от боев и деморализованных непрерывными поражениями и бесконечным отступлением, многие нижние чины отставали от своих полков и легко попадали в плен. Эти неудачи в полевых боях, как обычно случается, повлияли на судьбу русских цитаделей Новогеоргиевск, Ковно и Гродно, небольшой крепости Осовец, а позднее – и устарелой Брест-Литовской крепости.

Германцам не было нужды прибегать к правильной осаде всех этих крепостей; некоторые из них мы эвакуировали сами по причинам, схожим с теми, которые заставили нас отказаться от защиты Перемышля. Напротив, гарнизон Новогеоргиевской крепости оборонялся, и германцам пришлось брать ее приступом. Говоря о гарнизоне, нельзя не упомянуть, что большая его часть состояла из ратников ополченческих дружин, которые в начале войны употреблялись исключительно на строительстве полевых укрепленных позиций. Только незадолго до окружения Новогеоргиевска дружинам пришлось принять участие в полевых боях. Это ополчение состояло либо из людей старших возрастов, либо из тех, кто до войны не отбыл трехлетней действительной службы в армии, будучи освобожден от нее по семейным обстоятельствам[78]

.

Части, сформированные из солдат этой же категории, но призванных для несения строевой службы, безупречно выполняли свой долг на фронте. Однако те из этих людей, кто в начале войны попал в ополчение, убедили себя, что признаны негодными для боевой службы и что кровь на поле брани им проливать не придется. Свою посылку на линию огня они должны были рассматривать как некую несправедливость. Естественно, все это не способствовало поднятию боевого духа ополченческих частей. Когда окружение Новогеоргиевска стало совершившимся фактом, моральный дух ополченцев упал еще ниже. Начавшаяся сразу же вслед за этим бомбардировка Новогеоргиевска из орудий самого крупного калибра окончательно сломила этих людей; они совершенно потеряли способность оказать какое бы то ни было реальное сопротивление штурмующим германским колоннам. Офицеры в ополчение также призывались из запаса и по большей части были людьми весьма пожилыми.

Перейти на страницу:

Все книги серии Свидетели эпохи

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / Биографии и Мемуары / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное / Биографии и Мемуары