Война хаоса

Мы поднимаем глаза к подножию холма. Туда сейчас стеклось больше всего факелов: спэки собирают силы, чтобы дать нам отпор.

– Ты готов повзрослеть, Тодд? – спрашивает мэр.

[Виола]

БУМ!

Очередной взрыв гремит прямо впереди, совсем близко, и над кронами деревьев взлетают дымящиеся щепки. От страха я забываю о сломанных лодыжках и пытаюсь пришпорить Желудя, но тут же сгибаюсь пополам от боли. Повязки Ли (он до сих пор на юге, ищет «Ответ» там, где его нет, пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо) хорошо фиксируют ноги, но все же это не гипс. Боль пронзает все мое тело, вплоть до железного клейма, рука под которым снова начинает пульсировать. Я закатываю рукав. Кожа вокруг железа красная и горячая, а сама полоска все так же прочна и ничему не поддается: ее не снять и не отрезать, теперь я 1391-я до конца своих дней.

Такую цену мне пришлось заплатить.

Чтобы найти его.

– И теперь мы сделаем все, чтобы эта плата не оказалась напрасной, – говорю я Желудю, который ласково называет меня Жеребенком и мчится дальше.

Воздух наполняется дымом, впереди показываются огни. Люди вокруг так же бегают в разные стороны, но здесь, на окраине города, их гораздо меньше.

Если госпожа Койл и «Ответ» ударили с востока, от министерства Вопросов, то они уже давно прошли мимо холма, на котором когда-то стояла радиобашня. Там наверняка и приземлился корабль. А госпожа Койл развернулась и на какой-нибудь небольшой быстрой двуколке помчалась им навстречу. Но кто тогда остался за главного?

Желудь несется вперед, дорога поворачивает…

БУМ!

Впереди вспыхивает свет, и еще одно общежитие взлетает на воздух, в ослепительном пламени на секунду мелькает отражение дороги.

И тут я их вижу.

«Ответ».

Мужчины и женщины шагают рядами друг за другом; у кого на груди, у кого прямо на лицах намалевана синяя «О».

И все с винтовками наготове…

А сзади едут телеги с взрывчаткой…

И хотя многих я узнаю даже издалека (госпожу Лоусон, Магнуса, госпожу Надари), они все мне как чужие – такие у них ожесточенные, суровые, сосредоточенные лица, такие напуганные, но храбрые и решительные глаза… Я невольно останавливаю Желудя – я боюсь ехать дальше.

Вспышка света затухает, и они снова скрываются в темноте.

Вперед? – спрашивает Желудь.

Я немного медлю, гадая, как они меня встретят. И станут ли вообще разбираться, кто это к ним скачет, – может, от греха подальше сразу пальнут по мне из всех ружей?

– Выбора нет, – говорю я.

И когда Желудь уже хочет пуститься вскачь…

– Виола? – доносится из темноты.

[Тодд]

Мы подходим к большому чистому полю: справа от нас ревет река, а впереди виднеются бурлящая стена водопада и зигзаг дороги. Армия с ревом входит на поле – капитан Хаммар во главе, – и, хотя я был здесь всего однажды, я отлично помню, что раньше тут стояли дома и деревья. Видимо, мэр заранее расчистил это место, чтобы сделать из него поле боя…

Прямо как знал…

Думать об этом мне некогда, потому что мистер Хаммар уже орет: «СТОЙ!», и солдаты начинают останавливаться, выстраиваясь в боевом порядке. Все мы смотрим вперед…

И вот они…

Первые отряды армии спэклов…

Высыпают на поле – сперва дюжина, потом две, десять, – льются с холма, точно река белой крови. В руках у них факелы, луки, стрелы и какие-то странные белые палки. Пехота толпится вокруг огромных белых зверей: они похожи на волов, но гораздо выше и шире, а из морды торчит массивный рог. Звери эти закованы в тяжелую броню – с виду глиняную, – и на многих спэклах точно такая же. Под глиной прячется тонкая белая кожа…

Очередной трубный рев чуть не рвет мне барабанные перепонки, и вот я вижу сам рог: он приделан к спинам двух рогатых тварей, и в него дует тот огромный спэкл…

И… боже…

Ох господи…

Их Шум…

Он скатывается с горы, сам по себе похожий на страшное оружие, точно пена на гребне огромной волны. Он летит прямо на нас… страшные картинки… наших солдат рвет на кусочки… вокруг творятся неописуемые ужасы и мерзости…

Мы не останемся в долгу: головы спэклов летят с тонких белых плеч, пули разрывают на части белые тела, всюду кровь и смерть без конца, без конца, без конца…

– Не отвлекайся, Тодд, – говорит мэр. – Или война унесет твою жизнь. А мне так любопытно узнать, каким мужчиной ты станешь.

– СТРОЙСЯ! – доносится крик мистера Хаммара, и армия тотчас начинает выстраиваться в нужном порядке. – ПЕРВАЯ ЛИНИЯ, ГОТОВЬСЬ! – кричит он, и солдаты вскидывают винтовки, готовые по команде броситься вперед; за первой линией уже образуется вторая.

Спэклы тоже остановились и разворачивают такой же длинный строй у подножия холма. Посреди их первой линии стоит рогатый зверь, а на спине у него закреплено что-то вроде гигантской белой костяной рогатки. За ней на спине зверя стоит спэкл.

– Это еще что такое? – спрашиваю я мэра.

– Скоро узнаем, – ухмыляется он.

– ГОТОООВСЬ! – орет мистер Хаммар.

– Держись ближе ко мне, Тодд, – предостерегает меня мэр. – Не лезь на рожон.

– Да знаю, – с тяжелым чувством отвечаю я. – Ты руки пачкать не любишь.

Мэр ловит мой взгляд:

– Не переживай, еще успеем перепачкаться!

А потом…

– ВПЕРЕД!!! – во всю глотку кричит мистер Хаммар.