Протянул правителю свою жменьку. Давид, заметив рядом с собой что-то, покосился на руку, на неуверенного Арифа, что предпочел смиренно опустить голову, и взял камень, не глядя бросил его вперед. Вернулся к своей жмене и своим камням. Раб, боковым зрением наблюдая всё это, вообще ничего не понял. Вернул руку к себе. Посмотрел на снаряды, короля, почесал висок и приложил два пальца к губам. Давид, шестым чувством ощущая на себе чей-то пристальный взгляд, посмотрел на него. Во взгляде читалось скептическое “что”.
- Что мне делать с этим? - расстерянно выдал тот, показывая камни.
- Кидать, - взял один и бросил прямо в него.
Вернулся к своей точке, набрав новую жменю.
- Господин, - глубоко обеспокоенно начал, - что с Вами случилось?
- Какой жест надо, чтобы ты замолчал? - не отвлекаясь от кидания выдал.
Ариф опустил голову. Отвел взгляд. Внутри его что-то тихо сжалось. Молодой человек взял в руки еще немного камушков из общей кучи, посмотрел на сегмент, куда целился Давид и начал кидать туда же, пытаясь выбить его камни или сбить их ещё в полете. Король озадачился такой дерзости и покосился на раба. Кажется, его обидели слова его хозяина. Бросил в него снаряд. Ариф посмотрел на правителя. Взял свой камень и бросил в ответ. Ему было обидно не только за этот холод в ответ на искреннее беспокойство, но и за камеру где он сидел две недели. Да, ему нельзя чувствовать такое по отношению к человеку, что является его хозяином и абсолютным повелителем, но чувствам не прикажешь и насильно ты их не убьешь. Всё равно обида останется.
Давид снова бросил в него немного оскорбленно и возмущенно. Ариф отвернулся, чувствуя, что еще один такой бросок и он снова окажется в тюрьме, где кормят хуже, чем собак в их маленьких будках. Бросил снаряд на дорогу. В плечо прилетел камень. Раб не реагировал. Еще один. Нет ответа. Еще. Жалобно взглянул на хозяина. Он уже понял, что не надо было бросать, зачем так измываться? Давид снова бросил. Ариф продолжал молча смотреть в глаза и мысленно просить об остановке. Тот кинул в него возмущенно. Этот удар был больнее. Раб погладил кожу в том месте. Король бросил в руку. Слуга зашипел, отбросив кисть и начав ею трясти. Это действительно было больно. Взглянул на нападавшего с обидой и непониманием. Тот кинул в плечо значительно слабее, будто извиняясь. Ариф не верил в эти извинения. Ему было больно. Взглянул на пальцы. Скорее всего, там будет скоро синяк. Снова начал трясти рукой. Давид повторил бросок. Раба начало это раздражать. Схватил камень и сгоряча метнул в него. Король аж вскрикнул. Схватился за плечо и бросил в него ещё сильнее. Ариф закрылся руками, будто ожидая целого дождя из камней. В принципе, он был прав. Давид более шести раз бросил в него камни со всей силы, попадая то в живот, то в ноги, то в руки. Остановился он только тогда, когда сила его злости наконец исчерпалась. Взял горсть камней, удобно сел и стал недовольно кидать их на брусчатку. Ариф пугливо убрал свою защиту из рук и погладил ушибы, неуверенно взглянул на короля. Тот даже смотреть на него не хотел. Раб тайком взял пару камушков и начал слабо их бросать куда-то вперед, без особой цели, только ради исполнения приказа.
Давиду такая непричастность не нравилась. Он стал целиться в его камни, что лежали совсем недалеко от скамьи, целиться и сбивать, отбрасывая их куда-то подальше. Ариф расценил это как абсолютную нелюбовь к нему и нежелание, чтобы он участвовал в этой непонятной ему игре. Раб прекратил кидаться, опустив плечи и голову так печально, что на это невозможно было смотреть. Давид, посмотрев на эту удрученную скульптуру, созданную двумя рабами однажды ночью, вообще разозлился. Метнул камень в плечо. Тот зашипел и тут же схватился за ушиб. Камень прилетел и в руку. Ариф жалобно посмотрел на хозяина. Тот кинул снаряд в ногу. Слуга быстро потер то место. В плечо. Переключился на него. В икру. Наклонился. В бок. Выровнялся, болезненно схватившись за это место. Давид начал приходить в ярость. Метнул ему в колено с такой силой, что Ариф истинно вскрикнул, резко прильнув к больному месту.
- Ты будешь злиться вообще или нет? - бросил в спину.
- Сжальтесь! - жалобно взглянул на него, все еще обнимая сустав.
- Ты же умеешь злиться! Так разозлись! - бросил в то же колено, попав по рукам.
- Я не могу злиться на моего господина! Я не могу злиться на бога! Его можно только восхвалять!
- Я тебе таких приказов не давал. Злись давай.
- Нет, не надо. Господин, сжальтесь.
- Я тебя добью сейчас, если ты не разозлишься, - метнул прямо в плечо.
Тот болезненно зажмурился.
- Ты чего мой приказ не выполняешь? Выполняй давай. Я теряю терпение, - бросил в него еще раз.
Ариф обиженно нахмурился. Взял камешек, лежащий рядом на земле, выровнялся и сильно бросил его в своего короля:
- Мне больно.
- Это по-твоему злость? - стал раздраженным. - Я хочу злость видеть, - метнул в него камень.
- Вы меня в тюрьму посадите, если я разозлюсь, - обиженно бросил в ответ.
- Да, брошу, но я хотя бы буду тебя мужиком считать. Чувство, будто тебя кастрировали, - кинул в него.