Итак, две армии-примерно равнозначные по количеству солдат и орудий-априори должны были столкнуться в жестокой, но примерно равной схватке. Вроде бы. Учитывая то, что у обороняющейся армии изначальное преимущество по всем военным законам, то и тем более. Любой офицер знает азы тактики, согласно которым для успеха наступления необходимо четырёхкратное преимущество перед обороняющимися в живой силе и технике. Ну а если посчитать, что обороняющаяся армия-в нашем случае Красная-имеет в четыре раза больше танков и в три раза больше самолетов, то наступление противника должно быть-должно было быть! – властно остановлено с последующим неминуемым разгромом. Или с переходом войны в затяжную стадию по примеру Первой мировой. Всё абсолютно логично. Безусловно, передовая тактика, боевой опыт, слаженность и внезапность-типа-первого удара могут принести преимущество наступающим на первом этапе. От силы неделю. Ну, две, учитывая, что высший и средний командный состав-потомственные и опытные военачальники вермахта-в разы превосходил комсостав нашей армии. Затем же неминуемо вступают в силу законы любой войны и положение стабилизируется. Также логично.
Можно предположить предательство отдельных командиров, что также принесет преимущество на том или ином участке фронта. Но не критическое. Разве что речь идёт о вселенском заговоре всех вооруженных сил? Тогда такой масштаб развала армии объясним. Однако также не работает. На такую ложь не пошел даже Сталин. За «ошибки» первого этапа войны были расстреляны лишь командующий Западным фронтом и несколько десятков командиров высокого ранга, а, учитывая нравы вождя, могли бы уничтожить сотни и тысячи «предателей и вредителей». Прикрывая собственные промахи. Однако этого не случилось. Мало того, вскоре из тюрем начинают выходить другие генералы и отправляться на фронт с «реабилитацией». Следовательно, армия страну не предавала.
Может быть, двадцать пять тысяч наших танков против пяти с половиной противника и десять тысяч самолетов против четырёх были мифом? А шестьдесят тысяч орудий и минометов были припиской? Нет. Реальность. По другим данным, разница в нашу пользу была даже большей. Тогда может быть вооружение противника в разы превосходило наше, и мы воевали, условно говоря, «с палкой против винтовки»? Тоже нет. Да, авиация противника была укомплектована более современными самолетами, но преимущество это критическим не было. Танки же, клиньями которых противник непрерывно пробивал бреши и брал «в клещи» наши армии, были преимущественно легкими и средними. Моделей, хотя бы примерно подобных нашему прорывному Т-34 или монстрообразному КВ, у противника еще и в помине не было. Это позже, учитывая опыт войны с нашими же новыми танками, появятся у них новейшие модели «хищных зверей». По артиллерии было примерное равенство. Остается подумать, что солдаты не хотели умирать и массово бежали, оставляя свои позиции? Тоже нет. Пограничники стояли до последнего уже с первых минут войны. Солдаты героически сражались за каждую пядь земли. Противник с первых дней войны понял, что «тут им не там» и начал сомневаться в конечном и даже в промежуточном успехе.
Тогда в чем же дело? Как стал возможным разгром пятимиллионной профессиональной армии за три месяца, гибель не только армейских соединений, но целых фронтов (!) в «котлах»? Миллионы убитых и пленных? Потеря огромной территории, городов и укрепрайонов, блокада Ленинграда и появление врага у стен столицы? И где те самые тысячи танков, самолетов и орудий, если в воздухе господствует противник, танковые колонны спокойно ползут по Дмитровскому шоссе в колонну «по два», а для обороны столицы из музеев и арсеналов вытаскивают пушки середины прошлого века? Если на защиту столицы некого бросить, кроме оплёванных многократно Сталиным «интеллигентиков» из народного ополчения, а будущие лучшие кадры армии-курсанты военных училищ-героически стоят насмерть, как простые солдаты? Если тысячи красноармейцев бросаются на танки с гранатами и бутылками с горючей семью, потому что больше их нечем остановить?