Война за Биософт

Now wow! Now wow! Now wow! Now wow!

Привет, дорогие обезьяне!

Забавная новость поступила в нашу редакцию. Компания Brain Gate заявила, что является истинным разработчиком арены «Максимус Гром» — простеньких интеллектуальных загадок, которые можно решать даже не выходя в Сеть, в двухмерном виде.

Мы решили выяснить, кто же претендовал на звание разработчика раньше и кого Brain Gate пытается обвинить в краже своей интеллектуальной собственности.

Как это часто бывает в нашем цифровом мире — в графе «разработчик» у «Максимуса Грома» стоит лишь адрес сервера, который указывает на другой сервер, а тот на третий, третий на восемь серверов сразу…

Так ведь, если не объявится тот, кто, собственно, разработал игру, — Brain Gate может славно поживиться раскрученным порталом, на котором ежедневно бывает до ста миллионов человек.

Корпорация «Биософт»

9 ноября 2054 года, 08:12:21

RRZ «Эллада»

Рободом

— Альтер, свет, — Макс дал команду генеральной программе Рободома.

Свет вспыхнул. Альтер возник рядом с кроватью Громова.

— Вставай, неудачник — проворчал он.

— Я-то, по крайней мере, еще живой. Ну и кто тут неудачник? — Макс выбрался из-под теплого овечьего одеяла.

Чарли старательно маскировал прохладу, возникшую в их отношениях, беспрестанно присылая Громову всякие приятные вещицы, вроде этого одеяла, роскошного постельного белья или столетнего кофейного сервиза из тонкого расписного фарфора.

Впрочем, Макс не любил вещи прошлого века. Он находит их слишком вычурными. Форме всегда уделялось больше внимания, чем содержанию. К примеру, сервизные чашки в форме трапеций красивы и приятны глазу, но кофе в них быстро остывает, да и пить неудобно.

Альтер выжидал «гигиеническое время» — Аткинс настолько стеснялся своего тела, что даже собственной голограмме запрещал на него смотреть. Благодаря этому запрету утром и вечером Громов имел немного времени, свободного от ругани.

Макс, не торопясь, принимал душ — теплые струйки артезианской воды скатывались по телу. Громов вдруг понял, что уже несколько минут думает о Дэз. Даже не думает, а скорее мечтает. Макс так ясно видел Кемпински в своем воображении, что даже глубоко вдохнул, пытаясь уловить ее запах.

Громов тряхнул головой. Разумеется, в его голове был полный курс эволюционной биологии. Он отлично понимал, что с ним происходит. Но думать о Дэз в контексте «эволюционной биологии» ему категорически не хотелось. Это были слишком примитивные, недостойные ее мысли. Ведь Дэз… Макс никак не мог определить, кто она для него и чего он от нее хочет. Все его мысли сводились к тому, что он просто хочет видеть, как она живет, быть рядом… Не для того, чтобы избавиться от одиночества, не для того, чтобы говорить о сетевых аренах или афоризмах Аткинса. Ни для чего конкретного Дэз не была Максу нужна. И тем не менее каждый раз, уезжая из поместья Спарклов, где она жила, Макс испытывал почти физическую боль. Будто между ним и Кемпински была незримая эластичная нить. Когда Громов уходил — эта нить сжимала что-то в его груди. Названия этому «что-то» Макс тоже не знал. Вообще все, что касалось Дэз, относилось к одной большой зоне неопределенности. Ни биология, ни даже квантоника не могли этого объяснить.

Когда Макс вышел из душа, Альтер был красного цвета. Это означало, что у него есть важное сообщение.

— Чтоб Алексу Хоффману переломать все кости черепа и позвоночник, стать растением, но не сдохнуть, — выдала голограмма и включила медиамонитор.

У большинства жителей хайтек-пространства были горизонтальные телематрицы — телетеатры. На них трехмерные, уменьшенные фигурки героев программ или фильмов могли перемещаться только по поверхности матрицы.

Аткинс установил в Рободоме вертикальную телематрицу с голографическим проектором. Она создавала полный, объемный эффект присутствия героев. Кухня мгновенно наполнилась трехмерными фигурами членов Торговой Федерации. Качество голографической проекции было таким, что Громов мог разглядеть поры на коже каждого из тех, кого показывал новостной канал, так же четко, как если бы стоял рядом с ними в Бриллиантовом зале Торговой Федерации.