Война жреца. Том III. Финал

Следующие несколько дней были решающими. С одной стороны мы могли двинуться прямо на запад, к заливу, с другой — свернуть на север, к порту Кисин, который пусть и не был крупным торговым узлом, но служил перевалочной базой для купцов, что не желали подниматься вверх по течению Лотоши. Отсюда грузы расходились по центральным землям Шаринского Княжества или же направлялись в Альсефорд. Если мы зайдем слишком далеко на запад, то придется возвращаться. Но Энжи настаивала на том, что Вилс подкупил всех в радиусе минимум сотни лиг от Альсефорда, а также в нескольких пограничных городах Гонгорского Королевства, через которые я бы мог проходить на восток или юг. Так что соваться в Кисин было банально опасно.

Решение мы приняли, когда на четвертый день пути по петляющим проселкам вышли к небольшому поселению, еще недостойным называться городком, но уже и больше села. Тут был даже свой трактир, куда мы с Энжи и зашли — сдать местной прачке или хозяйке одежду на чистку, нормально поесть и дать отдых лошадям. Решили, что может и переночуем в этом месте, которое местные гордо называли Инфорд — что указывало на близость столицы.

— Хозяин, скажи, а далеко тут до Кисина? — спросил я у мужика, что держал этот кабак и сейчас принес нам горячей еды и свежего хлеба.

— Так это четыре дюжины лиг на север, значится, тут даже дорога есть, да. Телега даже пройдет, а конным — так точно! — ответил мужчина.

— Строго на север, да? — уточнила Энжи.

— Так точно, барышня, строго на север. Если уж дальше пройдете, то можно конечно выйти на большую дорогу на полпути к Фатсуну, но тама, значится, возвращаться на восток еще столько же придется, хоть и ехать сподручней.

Мы поблагодарили хозяина за справку, а я еще и накинул серебряную монетку, попросив хорошо вычистить, накормить и напоить наших лошадей. Мы с Энжи решили, что если кормят тут прилично, то останемся до утра. Запах свежего хлеба и хоть и небольшие, но весьма аппетитные кусочки мяса в похлебке говорили о том, что гостей тут любят.

— Ну что, рискнем? — заговорщицки спросила Седьмая, не переставая при этом орудовать деревянной ложкой.

— Кисин? Думаю, да. Я как-то привык больше путешествовать морем, — честно ответил я.

— Ты бы мог попробовать позвать Орансу, кстати говоря. Как окажемся на корабле, — заметила Энжи.

— А ты не боишься, что она сдаст нас Георе?

— Не думаю. Она уже пару раз помогала Лу, тебя когда-то из воды вытащила. Да и слишком она своевольная, чтобы стелиться под Матерь, поверь мне.

Я только хмыкнул себе под нос, да отправил в рот кусок пахучего, еще теплого хлеба. Да, гостей тут точно любят, особенно тех, кто платит нормальным серебром.

— Думаешь, до младших богов уже дошли слухи о том, что делает Геора?

Энжи только покачала головой, что можно было расценить как угодно.

— Уверена, что никто до конца не знает правды, но слухи среди малого круга Пантеона должны были пойти. Исчезновение богов не проходит бесследно. Например, почти все заметили, что случилось с Лу.

Я напрягся, когда Седьмая вспомнила о моей жене.

— Ты же поможешь мне с алтарем?

— Конечно. Это вообще очень хорошая идея, Антон, правда. Я покажу тебе, как сделать это максимально быстро.

— Может, уже сегодня начнем? — спросил я.

На днях я спрашивал у Энжи, видела ли она Лу там, в бездне. Может, богиня укрылась в Пантеоне после развоплощения? Ответ меня не слишком порадовал: сейчас моя жена была где-то в глубинах бездны, на грани бесплотного духа. Поддерживало ее только то, что в Клерии ей остались алтари и храмы, и люди время от времени молились защитнице сирот и вдов. Но этого было явно недостаточно. Нужна была моя помощь, чтобы она смогла выбраться из той ямы, в которую ее загнали жрецы Единого. Хотя бы в плане существования в бездне, не говоря о физическом теле.

— Не получится. Тут слишком много ищеек, ты же сам понимаешь. Они собирают все крохи силы, да и появляться Лу тут опасно. Надо выбраться в Империю.

— Но я же ее слышу.

— Конечно, ты ее слышишь. Ты же ее жрец, Антон.

Доедали в тишине. Хозяин быстро принес нам по кружке свежего пива и кусок пирога с потрохами, который мы с удовольствием на пару с Энжи и умяли. Добавки не просили — я и так еле дышал. Примерно в том же состоянии была и Седьмая.

Вообще я заметил в Энжи перемены. Сейчас она была именно Энжи, бардом, что перебивается случайными заработками и пытается найти город побогаче для зимовки, а не богиней Калитой, что отыгрывает эту роль. Она стала более… настоящей? Искренней? Не знаю, но сейчас Энжи была более человечной, чем когда пыталась играть эту роль. Пусть у нее и не было души — только маленький, едва заметный маячок сознания, в который укладывалась вся ее огромная память и вообще, личность.

Комнату мы сняли одну на двоих. Знакомы мы давно, все люди взрослые и стесняться тут было некого. Да и банально это безопаснее и дешевле.