Воины Андеграунда

– Если не язвите, то спасибо. Разработка Льва Андреевича, то есть моя. Я – вдохновитель, мэр, и грубо говоря – диктатор, знающий досконально о каждом жителе города Сильных. На всех составлено досье и заведён отдельный файл. Вот, к примеру. – Он открыл ящик и достал две прозрачные папки. – Читаю дословно: «Николай Николаевич Трушкин. 27 лет. Талантливый художник, пропивающий то, что дано свыше. Женат, детей не имеет. Много ссорится с женой, унижает морально и физически. С родителями не общается, избегает встреч и звонков». Второе досье: «Виктор Дмитриевич Рогов. Строитель. 26 лет. Женат, детей не имеет. Пьёт ежедневно, курит, употребляет марихуану. Родители умерли, друзей, за исключением собутыльников, нет. Жену не любит, изменяет, тёщу ненавидит, считая склочной ведьмой». И так далее, и тому подобное… Не согласен, что вы здесь незаслуженно.

– Откуда эти сведения?! Вы вмешиваетесь в чужую жизнь!

– Не задавайте глупых вопросов, Виктор Дмитриевич. И не получите глупых ответов. В проект вложены большие средства и огромные усилия тысячи людей, поддержка идёт от депутатов, губернаторов и прочих важных постов. Государство заинтересовано в оздоровлении нации, а вы спрашиваете, откуда сведения. Смех, да и только. В мире тысячи способов достать информацию: слежки, взятки, угрозы, социальные сети, и все они хороши. Мы используем всё, не гнушаемся ничем… Выследить двух пьяных дружков – легче лёгкого, господа. Вспомните бородатого мужика, похожего на бомжа, который сидел за соседним столом и делал вид, что пьёт пиво. Есть просветления? Наш человек. Работает, маскируясь под неблагополучного элемента, в пивных и барах. Рассказать другие примеры?

– Не стоит, – ответил художник. – Нам ясно, куда мы попали. Понятно, к чему готовиться и как себя вести. Не будем тратить драгоценного времени товарища диктатора.

– Лестно, лестно, но можно и не язвить. Ни к чему. Для вас, Николай, у меня есть информация, касаемо творчества. Советую не продавать картины Дмитрию Малинину, а обратиться к некоему Андреасу Шредеру, он – поклонник, хотя и не подозревает об этом. Малинин выдает ваши картины за свои творения.

– Вот сволочь! – не удержался Коля и хлопнул с досады по ноге. – Вернусь домой – разобью ему наглую рожу.

– Вернётесь. Обязательно вернётесь, – согласился Лев Андреевич. – Но для начала, друзья мои, пройдёте испытательный срок. Я должен убедиться, что вы станете соответствовать требованиям, применяемым к нормальным людям. Так что устраивайтесь и наслаждайтесь каждой минутой, проведённой в городе Сильных. Я уверен, что вы оба справитесь с поставленной задачей. Рубен покажет, где находятся кровати, и объяснит о работе. – Диктатор кивнул на злого охранника. – И просьба: не предпринимайте попыток побега. Это, во-первых, бесполезно, так как тоннели оборудованы камерами и ловушками. Во-вторых, прибавите к сроку четыре дополнительных месяца, что осложнит дальнейшее пребывание здесь. Рубен, будь добр, отведи новеньких и ознакомь с правилами.

Кучерявый замолчал и принялся разжигать потухшую трубку, давая понять, что разговор окончен. Новоиспеченные жители Подземелья направились к выходу. В дверях Николай остановился и спросил:

– Лев Андреевич, зачем вы всё это делаете? Ради чего? За деньги?

– Мне платят обычную зарплату, если вы о финансовой стороне. Дело не в рублях. Кто-то обязан очистить общество от грязи. На данный момент подземных городов нет только в северных районах, где преступность и ненависть к людям отсутствует. Идите, Николай, достаточно на сегодня. Когда вы понадобитесь, вас пригласят.

Диктатор жестом попросил освободить помещение и оставить его в одиночестве. Когда дверь закрылась, откинулся в кресле, ослабил галстук и вздохнул. Несколько раз крепко затянулся: табак захватил горло в плен, защекотал, взбодрил, и пугающая пустота, подступающая в последнее время с частотой моргания глазных век, отступила. Он не соврал Николаю. Долларов и евро ему не перечисляли. На карточку поступала средняя зарплата, какую получали в Волжске бухгалтеры и офисные менеджеры, теряющие зрение в мониторах компьютеров. Лев Андреевич, психолог по образованию и педагог по призванию, был втянут в проект принуждённо. Он отказывался, не желая участвовать, но сверху намекнули, что могут пострадать семья и дети. Подписав бумаги о неразглашении, Кучерявый натянул маску железного правителя и играл роль диктатора. К вечеру маска стекала, и миру являлся обычный человек: хрупкий, слабый, с вредными привычками. Ночами, страдая от бессонницы, Лев Андреевич слушал крики заключенных, вздрагивал от выстрелов, пил коньяк и боролся со стрессом. Грусть одолевала его, и приходило осознание бесполезности и глупости подземного проекта. Коньяк завладевал мозгом, и мэр города Сильных становился узником, ничем не отличающимся от остальных.