Воины Клевера

– Именно, – припечатал землянин. – Будет нужда – мы без колебаний придем на помощь Братству, но разбазаривать драгоценные знания, добытые потом и кровью наших солдат, мы не хотим. И поэтому я с тебя возьму клятву, что ты никогда и никому не расскажешь о том, чему я тебя сейчас научу. А по приходе на базу ты пообщаешься с Рябоцким, и он тебе детально разъяснит всё, о чем у меня сейчас времени нет говорить. Ну что, идешь сканировать?

– Можно подумать, у меня выбор есть, – огрызнулся Ирил, но сделал это исключительно из вредности.

Полковник понял:

– Тогда смотри сюда, – он открыл сумку.

– …так что, спасибо Ирилу, теперь знаем, что происходит, – полковник поджал губы и выразительно оглядел столпившихся вокруг людей. – Мысли есть умные?

– Одновременно и хорошо и плохо, – глубокомысленно выдал Степа. – Хорошо, что это просто общий фон, и нет конкретного врага. То есть, если мы что-нибудь придумаем, планы менять не придется. А плохо, – он вздохнул, – тоже что нет конкретного врага, которого убил – и все проблемы кончились.

Полковник, внимательно слушавший эту сентенцию и честно пытавшийся найти в ней рациональное зерно, несколько секунд жевал губами, явно сдерживаясь.

– Молодой человек, – наконец с трудом родил он, – в дальнейшем я попрошу вас и всех остальных, – он поднял голову, – воздержаться от качественных оценок происходящего. У нас нет конкретного врага, у нас есть конкретная задача – добраться до объекта. Он там, а мы здесь, и выйти из-под купола-демага мы не можем. Я хочу услышать предложения на тему «что делать», – последнее слово землянин выделил голосом.

– А почему не можем выйти? – подал голос Ирил. – Можем. Ну попадем все под узор, то есть этот общий фон. И что? Он так и так заставляет нас идти к объекту. Вот и пойдем. Просто снабдим сараси Петровича, – он проигнорировал смешки, – амулетами, я пойду рядом для подстраховки. А на подходе опять накроем всех демагом.

– Мысль дельная, в принципе, – задумчиво протянул полковник. – Но есть недочеты. Идти нам долго, а по мере приближения, я полагаю, интенсивность фона будет только возрастать. Мы сейчас-то, на подступах, по полчаса очухиваемся от этой гадости, а перед объектом можем и целый день в лазарет играть. Петрович, – повернулся он к толстяку, – ты точно не сможешь купол перемещать?

Петрович отрицательно замотал головой.

– А сутки демаг держать сможешь?

– Смогу, наверное, – отозвался тот. – По тому же принципу. Это уже здесь линии хорошо подходят как опорные для купола, а там можно будет крепость строить. Вот только удержит ли демаг напряжение поля такой силы?

– Не принимается даже как версия, – отмел последний вопрос полковник. – Если это хоть на минуту допустить, то нам прямо сейчас надо домой поворачивать. Ты готов?

– Нет, – вздохнул Петрович.

– Тогда давайте еще думать.

«Еще» думали около часа, но ничего лучше варианта, предложенного Ирилом, не придумали.

– Ну что, – подвел черту под дебатами полковник, – решили? Начинаем. – Он посмотрел на Ланью. – Только разбуди меня, сынок, прямо перед куполом. Еще раз добровольно нырять в эту гадость не хочется. Ладно?

«Я вам не сынок», – хотел было ответить Ирил, но обижать полковника было не за что. А потом стало еще и некогда.

Глава 40

– Уже все? – морщась от боли, спросил полковник. – Пришли? – Он огляделся и недоуменно посмотрел на Ланью. – А где объект?

– Нет объекта, – Ирил сжал челюсти. – Я принял решение остановить и разбудить группу.

К чести полковника, он не стал тратить время на всякую ерунду, вроде явления начальственного гнева и требования объяснений. Раз остановил – значит, надо.

– Что случилось?

Ланья обвел пальцем круг в воздухе:

– Прислушайтесь.

Тот честно, превозмогая боль (прогнозы относительно увеличения интенсивности поля сбывались), постарался прислушаться, но ничего не вышло. Вокруг стонала от боли вся группа.

– Ч-черт, – замотал головой полковник, пытаясь вытрясти из головы мутную дурь. И тут же скривился еще сильнее, движение оказалось лишним.

– Сюда подойдите, – Ланья, как ребенка, взял его за руку и подвел к краю купола-демага, вновь раскинутого Петровичем. – Слышите?

– Да, – ответил полковник, забывая про головную боль, – теперь слышу.

И действительно, не услышать давешнее потрескивание сейчас было невозможно. Оно не было громким или оглушающим, оно просто заполоняло все вокруг. От него невозможно было укрыться, даже зажав уши. Оно все равно вползало в голову, наполняя ее электрическим шумом, от которого невозможно укрыться.

– Что это? – Полковник посмотрел на Ланью.

– Если я ничего не путаю, – мрачно ответил Ирил, – то к нам приближается тиххин.

– Та самая Тварь, про которую столько говорили? – уточнил полковник.

– Именно.

– И что ты собираешься делать?

Именно так: что «ты» собираешься делать. Потому, что никому из группы из-под купола не выйти. Хотя почему не выйти?