Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV–XVII вв.

«Сюда, кроме Сигизмунда, приехал молодой внук Витовта – великий князь Московский Василий Васильевич, престарелый Ягайло, князья Тверской и Рязанский, хан Перекопской (Крымской) Орды, магистры Орденов Немецкого (Тевтонского) и Ливонского, легат или посол Папы, Византийский посол и многие из удельных князей русских и литовских.

Витовт старался удивить гостей великолепием приема и роскошнейшими пирами, для которых из княжеских погребов ежедневно отпускалось 700 бочек меду, кроме вина, романеи и пива, а на кухню привозили 700 быков и яловиц, 1400 баранов и по 100 зубров, лосей и кабанов. В это же время устраивались, конечно, огромнейшие охоты для приглашенных».

Нечволодов А. Сказания о Русской земле. Книга 3, с. 60

После празднеств начались совещания. На одном из них Сигизмунд сказал:

«Я понуждаю Папу, чтоб он созвал собор для примирения с гуситами и для преобразования церкви. Отправлюсь туда сам, если он согласится. Если же не согласится, созову собор собственною моею властию. Не должно пренебрегать также и соединением с греками, потому что они исповедуют одну с нами веру, отличаясь от нас только бородами да тем, что священники у них женатые. Но этого, однако, не должно ставить им в порок, потому что греческие священники довольствуются одною женою, а латинские держат их по десяти и больше».

Эти слова императора вскоре повторяли все православные вельможи, восхваляя Сигизмунда, к большой досаде поляков. Но еще больше они расстроились, когда узнали, что Сигизмунд решил признать Витовта «королем Литовским, Русским и Жемойтским». Император без особого труда уговорил Ягайло дать на это свое согласие, но католические прелаты и польские вельможи категорически возражали. Ведь Литва уплывала от них навсегда.

Краковский епископ Збигнев Олесницкий, человек умный и предприимчивый, при всех обратился к Витовту с резкими словами. Он заявил, что выбирая Ягайло королем, польские паны якобы руководствовались только «духовным благом литовцев», поскольку земли их не представляли никакой ценности. Другие польские представители поддержали эти слова епископа. Витовт, обычно сдержанный, в ответ резко выразил свое неудовольствие: «Пусть так! А я все-таки сделаю по-своему!» Тогда поляки упрекнули Ягайло: «Разве ты нас за тем сюда позвал, чтобы быть свидетелями такого отделения от Польши?»

Ягайло поблагодарил панов за верность и поклялся, что никогда не даст согласия Сигизмунду и Витовту на формальное отделение Литвы. Он также сказал, что готов хоть сейчас бежать из Луцка.

Тогда польские прелаты и вельможи быстро собрались и уехали днем, а Ягайло последовал за ними ночью. Витовта и других его гостей смутило это бегство.

Польские прелаты, руководствуясь своими корыстными интересами, послали Папе Римскому кляузу, в которой в сильно преувеличенном виде изобразили ту опасность, которая якобы грозит католицизму в случае полного отделения Литвы от Польши, дескать, православные быстро «задавят» там немногочисленных католиков. Огорченный Папа немедленно отправил германскому императору запрет посылать корону в Литву, а Витовту – запрет принимать ее.

Тем не менее Витовт не собирался отступать. Он пригласил многих вельмож, приехавших в Луцк, на свою коронацию в Вильно, назначенную на следующий год, в день Успения Божьей Матери. Витовт велел присягнуть себе, как независимому государю, всем князьям и боярам Великого княжества Литовского. А император Сигизмунд издал указ о даровании Витовту королевского титула, на что, заметим, он имел полное право как глава Священной Римской империи.