Воитель

Я могла придумать любое количество совершенно логичных объяснений своей одержимости. Одним относительно простым актом соития ему удалось запустить моё запоздалое либидо, и теперь шесть или семь лет неудовлетворённой похоти наконец-то прорвались, заставив меня смотреть на Михаила с ненасытным желанием.

Ну, не совсем ненасытным. Прошлой ночью ему удалось насытить меня чертовски хорошо. Проблема была в том, что чем больше я об этом думала, тем больше мне этого хотелось. Я хотела его.

— Не называй меня так, — прорычал он.

— Не называй меня Викторией Беллоной. Это звучит как мясо для обеда.

— Это твоё имя.

— Моё имя — Тори. Используй его.

Он стоял слишком близко ко мне, и мы оба кипели от гнева.

— А если я этого не сделаю?

— Тогда я начну называть тебя Мики, Ваше Святейшество.

Он всё ещё держал меня за запястье, слишком крепко, и скользнул рукой вверх по моей руке, притягивая меня ближе.

— Ты поймёшь, что неразумно будить спящего дракона.

Мы почти касались друг друга. Я могла это изменить. Я могла сделать шаг ближе, прижаться к нему всем телом, прижаться губами к его твёрдому рту. Я так сильно этого хотела.

Я могла бы сделать шаг назад, разрушить чары. Я не двигалась.

А потом этот момент прошёл. Он отпустил меня, отвернулся, и я подумала, не собирается ли он бросить меня ночью.

— Мы дошли.

Я подняла глаза. Амбар вырисовывался из чернильной тьмы, его очертания были едва различимы с расстояния в шесть метров.

К тому времени, как я догнала его, он успел открыть одну из дверей. В крыше была дыра, сквозь которую я могла разглядеть бледный свет нескольких звёзд. На какое небо я смотрела? Была ли я всё ещё на земле, или она была там, подмигивая мне? Был ли Шеол на той же планете, что и Кастелло?

— Если ты так голодна, чего же ты ждёшь? — раздражённый голос Михаила донёсся из темноты.

Я не могла видеть его, но двинулась на звук, и была остановлена сильной рукой, преградившей мне путь.

— Садись. Ты не обрадуешься, если растопчешь свою еду. И ешь медленно, иначе тебе станет плохо.

Я опустилась там, где стояла, не обращая внимания на то, что скользнула мимо его джинсов. Я могла видеть только тени, но полный свет сейчас не помог бы, так как всё было серым. Нетерпеливыми руками я нашла холодную бутылку с тем, что, как я предположила, было водой, буханку хлеба, какой-то виноград, сыр и что-то, что определённо было яблоком.

— Боже, я люблю тебя, — выдохнула я и замерла, проклиная свой неосторожный язык. Я быстро поползла в безопасное место. — Конечно, я бы влюбилась в Джека Потрошителя, если бы он приносил мне такую еду.

В темноте повисло долгое молчание, и я отдала бы всё, что угодно, кроме еды, которую он принёс мне, чтобы увидеть его лицо.

— Ты любишь меня или влюблена? Уточни свои мысли.

— Всё зависит от того, принёс ли ты мне вино или диетическую колу.

Мои руки всё ещё были заняты поиском вещей.

— Ты не любишь диетическую колу, — решительно сказал он. Откуда, чёрт возьми, он это знает? — Я принёс вино и шоколад.

Назвался груздем — полезай в кузов.

— Значит, влюблена, — сказала я, нащупывая шоколадку.

А потом мне удалось забыть о нём, пока я ела в блаженной тишине, а он бродил в темноте.

В конце концов, даже я насытилась и неохотно принялась расхаживать по комнате.

— Ты что, не собираешься ничего есть?

— Мне не надо есть так часто, как тебе.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Перестань искать неприятности. Падшие не нуждаются в пище и питье так часто, как их… как другие.

Как он собирался меня называть? Его женой? Его парой? Его девушкой?

— Значит ли это, что я получу весь шоколад?

Это был тёмный шоколад с кусочками кристаллизованного имбиря и просто рай, но я, наконец, почувствовала себя блаженно сытой впервые за несколько недель. Если я съем ещё немного, меня стошнит.

Его рука сомкнулась вокруг моей, вырывая наполовину законченный батончик из моих пальцев, и я поняла, что он мог видеть меня, когда я жадно поглощала еду.

— Насколько хорошее у тебя ночное зрение? — потребовала я ответа.

— Лучше, чем у тебя. Я передумал, можешь спать в первую смену. Я приготовил тебе постель в углу. Полагаю, тебе нужно, чтобы я проводил тебя туда.

Почему звездный свет не стал ярче? Меньше всего мне хотелось, чтобы Архангел Михаил вёл меня в постель. И оставил меня там одну.

— Просто укажи мне правильное направление, и я пойду, — я встала, и его руки легли мне на плечи.

Я затаила дыхание, желая насладиться его прикосновением. Какое-то мгновение он просто держал меня, а потом слегка подтолкнул, отпуская.

Это была куча тюков сена, поверх которых лежала моя сброшенная мантия Разрушителя Истины, защищавшая меня от царапин соломы. Он положил её довольно высоко, и я забралась наверх. Растянувшись на ткани, я стала глядеть в небо сквозь разбитую крышу. Звёзды мерцали, впуская слабый свет. Не настолько, чтобы увидеть его, но достаточно, чтобы понять, что мир всё ещё существует.

Мне не следует спать. Я спала в машине, я спала в объятиях Михаила, я спала в комнате Белоха. Когда Михаил был так близко, я не могла поверить, что снова смогу заснуть.

Но я уснула.

ГЛАВА 20