Вокабула

– Тиури, Эрэд, – ноль внимания. – Я всё прекрасно понимаю. Вы хотели как лучше. Всегда заботились о нас и в лагере и сейчас. А я вас оскорбила своим недоверием. Не разбудила вас и переоценила собственные силы. Подвергла опасности всех нас, – на меня удивленно посмотрели две пары удивленных глаз. – Обещаю больше так не делать. Поэтому так и быть, ваши извинения приняты.

– Что?! – заорал Тиури.

– А знаешь, – облизал ложку Эрэд, – я почему-то даже не удивлен.

– А что вы хотели?

– Откровенно говоря, от тебя можно ожидать чего угодно. Я вот если честно, думал, что ты вообще не вернешься, – немного успокоился Тиури.

– У меня вопрос. Почему все вас называют братьями, если вы даже не похожи друг на друга?

– Боги! – взвыл Тиури.

– Род Хошет не совсем знатный, точнее прабабка моего деда обычная крестьянка. Вот поэтому после смерти моего отца на нас многие ополчились, – спокойно начал Эрэд.

– Почему? Вернее из-за чего?

– Работая всю свою жизнь мои предки заработали, между прочим, легально, очень много различного добра. И может быть, даже титул получили бы… Если бы не часть крестьянской крови. Дед и бабушка быстро отошли в мир иной, и мама осталась без защиты. Поэтому вышла замуж за моего отца. Когда мне стукнуло двадцать, он умер. И против Хошетов вновь ополчились…

– Тогда я упросил своего отца, – влез в разговор Тиури, – чтобы он женился на матери моего лучшего друга. Единственное условие это не претендовать на наследие рода Хошет. Вот так мы стали братьями. Сводными братьями.

– Вопросов больше не имею, – кивнула я и пошла, смотреть высохли наши новые вещи или нет. Далеко не ушла…

– Стоять! – не сдержался Тиури. Я аж споткнулась от этого крика.

– Тиури повышать голос, как минимум глупо, – Эрэд просто само спокойствие сегодня. – Хина, можно вопрос?

– Раньше вас мое мнение не сильно волновало.

– Раньше ты была рабыней и…

– То есть раб это не человек и обращаться с ним можно как с мебелью? – не сдержалась я, однако орать не стала. Смысл?

– Хина, я не это имел в виду, – моментально среагировал на мой выпад Эрэд. – Я больше не эхисар, Тиури не эхисир, а ты не рабыня и…

– Вот именно. Однако будь на мне и Элини все еще магические метки вы бы вели себя по-другому, – развивать конфликт ой как не хотелось. – Ну, да ладно, это все в прошлом. Давайте вы перестанете, каждый раз спрашивать у меня можно ли меня спросить. Это напрягает.

– Хорошо, – кивнул Эрэд и, помешав что-то в одной из четырех глиняных чашек, принесенных мной, вновь повернулся. – Почему ты столько времени провела в лагере? – заметив мой удивленный взгляд, он тут же пояснил. – Просто ты весьма сильна и много знаешь о жизни в диких условиях. Но при этом десять лет терпела рабство. Ну, не совсем терпела, устраивала разные диверсии, кстати, тоже не понятно по какой причине.

– И почему ЭТО всех так волнует, – пробормотала я, но все-таки решила рассказать. – Когда я только попала в лагерь, как раз на третий день после того, как весь мой клан вырезали, то была сильно напугана. Если честно то я вообще плохо помню первые пару недель проведенных в рабстве, – стоять мне надоело, и я приземлилась на траву, опершись спиной на дерево. – Первые два года, а это где-то семь или восемь остановок, я вообще ничего не делала, в плане вреда конечно. Батрина многому меня учила и даже старалась воспитывать, именно поэтому я старалась не вредить надзирателями, чтобы те не наказали её. Потом… – я задумалась, сейчас даже мне стало интересно, с чего же все это началось, – знаете, до четырнадцати я и сама не знаю, что руководило мной. Только после того, как Батрина погибла, я стала вредить сознательно. Сначала, пришлось напроситься в город, чтобы найти карту, благо я стащила у Огируяцу, – Тиури сломал ветку, – пару монет. Затем по возвращению в лагерь я надоедала новым рабам, чтобы узнать, где мы сейчас находимся. Ну а потом… Я, благодаря Серхаду, примерно знала территории проживания вакишики. Поэтому недолго думая, я решила мешать спокойной жизни лагеря, если тот был слишком близко к очередному поселению подобных мне. Просто не хотела видеть их страдания. Про то, что помимо вашего лагеря есть другие, я старалась не думать. Но два года назад мы, слава богам, покинули территории, на которых могли быть вакишики.

– Стоп! – Тиури, перелил из чашки стоящей около костра в новую, какую-то зеленоватую жидкость и подал мне. – Это чай. А про диверсии… Нам пришлось сняться с места и переехать к Трударку из-за внезапно завядших фруктовых деревьев у Брирана. Это же ты. Не знаю, как, но точно ты, – поразительная логика, не правда ли? – И до этого двенадцать остановок. Твоих ведь рук дело. Зачем?

– Четырнадцать, – улыбнулась я. – А по поводу причины… Привыкла.

– Что? – подавился Эрэд.

– То, – отпила я чая и тут же зажмурилась от удовольствия. Наконец-то чай, а не вода! Боги, как мало надо вакишики, для радости! Не знаю, из чего он его варил (я почувствовала только мяту и землянику), но вышло божественно. – Я просто привыкла вам вредить… Ну не то чтобы лично вам, скорее Огируяцу.

– Кошмар, – прокомментировал Эрэд.