Вокзал

– Лучше бы тебя уволили, – сказал он таким глухим голосом, от которого кровь застыла внутри.

Он развернулся и пошел от Оксаны прочь.

«Может быть, так оно и лучше? И никаких объяснений!» – подумала девушка, но на душе было нехорошо.

Оксана с трудом оторвалась от воспоминаний и снова прислушалась к разговору в кабинете. Все так же собранно и сурово излагал полковник Чернов:

– Есть данные, что на вокзалы и в аэропорты засланы террористические группы. Возможно, они состоят из одного или нескольких человек. В Москве им светиться вовсе нет смысла, поэтому они прибудут сюда именно сегодня. Скорее всего, перед самым отбытием Кантемирова.

– Ничего себе, – сказал Ларин. – Откуда у них-то такая осведомленность?

Чернов нервно похрустел пальцами.

– Есть у нас еще предатели, – начал он неопределенно, а потом вдруг приблизился к Ларину и почти зашептал:

– Есть у нас большое подозрение, что самому Кантемирову это покушение будет на руку.

– Как это? – не понял Ларин.

– Очень просто. Кантемиров знает, что охраны вокруг него – куда там президенту! И во время покушения с него и волос не упадет. Зато шуму будет – Кантемиров сразу герой.

– Ясно, – криво усмехнулся Ларин.

– Поэтому мы принимаем все меры к тому, чтобы была усилена проверка любого приходящего в Москву транспорта, включая поезда, – снова перешел на официальный тон Чернов. – Особенно поезда проверяются как таможенными службами, линейной милицией, так и нашими ребятами.

– Да уж, поезда сейчас шерстят вовсю, – впервые за все время разговора подал голос помощник Чернова.

Часть операции, касающаяся прибывающих в Москву поездов, лежала как раз на нем. В поездах ехали переодетые в штатское агенты, следили за всеми подозрительными личностями и сдавали их при первой же возможности линейной милиции или пограничникам.

Неожиданно что-то с грохотом упало в комнате для отдыха. Чернов осекся на полуслове. Замерли и помощники.

– Там кто-то есть? – спросил Чернов.

– Да так, – обреченно вздохнул Виктор Андреевич.

Но Чернов уже входил в соседнюю комнату. Следом за своим шефом туда двинулись и помощники.

– Здравствуйте, – виновато улыбнулась им Оксана.

"Хорошо, что еще одеться успела, – с некоторым облегчением подумал Ларин.

– И в порядок себя привести".

– Кто это? – бесцеремонно тыкнул пальцем в Оксану Чернов.

– Это кассир наш. Это своя, – сбивчиво заговорил начальник вокзала.

– Да вы в своем уме? – взорвался полковник. – Какая «своя»? Вы понимаете, о чем идет речь?

– Товарищ полковник, все будет нормально. Не волнуйтесь. Все хорошо! – побледнев, оправдывался Ларин. – Здесь ничего не было слышно. У нас отличная изоляция.

– Что она здесь делала? Почему тут находится? – продолжал разоряться Чернов.

Ларин вспыхнул и замолчал.

– Почему не отвечаете, когда я вас спрашиваю? – Леонид Константинович забыл, что он не на допросе.

Помощники уже давно дергали шефа за рукав и многозначительно улыбались, а тот все никак не мог понять щекотливость ситуации.

– А, елки! – наконец дошло до него. – Вот же блин! Ну вы, Ларин, даете! – с завистью оценил он завидную прыть своего ровесника.

Виктор Андреевич криво улыбнулся.

– Иди, Оксана, работай! – сказал он девушке.

– Вот именно, работай, – повторил ей Чернов и, повернувшись к Ларину, многозначительно подмигнул ему – мол, ты орел!

– Прекратите ваши подмигивания, – просипел Ларин. – Это моя невеста.

«Тем, кто дождется сегодняшнего вечера, я обещаю небольшой сюрприз. А тем, кто не дождется, – счастливого, пути».

– А это кто? – иронично спросил Чернов, кивнув в пустоту, но явно имея в виду голос дикторши. – Ваша жена?

– Артистка. Она у нас последний день работает, – стал оправдываться Ларин.

– Детский сад, – развел руками фээсбэшник.

Глава 31

ФАЛОМЕЕВ

Он видел, как толстуха подошла принять заказ.

– Двойной кофе и рюмку коньяку, – заказала фифа (для толстухи такие были фифами) и посмотрела в окно.

Заказывая, она не смотрела на официантку.

– Кофе и коньяк могут подать и в баре.

Официантку всегда раздражал этот тип женщин. Она старалась сдерживаться, чтоб не турнули, при ее комплекции не так-то просто найти хлебное место, но получалось не всегда.

– Милая, с утра я и так стоптала каблуки «по самое не балуйся», так что будь любезна, принеси, что заказали, а потом мы вместе подумаем, не съесть ли нам чего-нибудь сладенького. Не против?

Клиентка попала в самую точку. Толстуха фыркнула и пошла выполнять заказ.

Фаломеев, как водолаз, дважды глубоко вздохнул, зачем-то застегнул, а потом снова расстегнул пиджак и решительно направился к даме.

Та в ожидании заказа отчужденно смотрела в окно на привокзальную площадь.

Откровенно говоря, там не было ничего интересного. Ну машины… люди… гаишник выдавливает из транзитника стольник… Но не смотреть же на рожи командированных или пьяницу обалдуя, с утра жравшего шампанское в центре зала.

Она скорее почувствовала, чем увидела, как к столику кто-то подходит.

Кто-то, но точно не официантка. Наверное, тот смазливый хлыщ, что вязался еще в баре. Сейчас она его отбреет.

Надо же, садится…