Вокзал потерянных снов

Труп господина Икс обрушился на бегущую Барбайл, сшиб, а сам остановился только у двери. Глаза были открыты.

Лемюэль, Айзек и Дерхан бросились к выходу.

Они кричали — хором, только в совершенно разных регистрах.

Лемюэль перепрыгнул через Барбайл, которая от удара упала навзничь возле двери и теперь отчаянно выкручивалась и брыкалась, пытаясь выбраться из-под мертвого великана. Она сумела перевернуться на спину и закричала, моля о помощи. Айзек и Дерхан одновременно бросились к ней на выручку. Глаза у Маджесты были зажмурены…

Но пока они оттаскивали тело господина Икс, а Лемюэль неистово пинал его, спеша освободить проход, эластичное и жесткое, как резина, щупальце промелькнуло у них перед глазами и, точно кнут, захлестнулось вокруг ног Барбайл. Она почувствовала и завопила.

Дерхан и Айзек потянули изо всех сил. Сначала сопротивление было пассивным, а потом мотылек дернул щупальцем. С ужасающей легкостью Маджеста вырвалась из рук Дерхан и Айзека. Со столь же ужасающей скоростью она заскользила по полу, сгребая осколки стекла.

Под ее безумные крики Лемюэль распахнул дверь и помчался вниз по лестнице, не оглядываясь. Айзек и Дерхан, напротив, замерли на месте и одновременно повернули головы к зеркалу.

И оба вскрикнули от ужаса. Барбайл корчилась и верещала в хватке многочисленных конечностей мотылька. А тот ласкал ее отростками, складками плоти. Она билась кулаками — тварь схватила за руки. Маджеста брыкалась — чудовище спеленало ноги.

Громадное существо медленно склонило голову набок, как будто рассматривало свою пленницу с аппетитом и интересом. При этом оно исторгало тихие, но тошнотворные звуки.

Свободная пара конечностей двинулась вверх и, найдя глаза Барбайл, мягко прикоснулась к ним. И попыталась их раскрыть. Барбайл снова завизжала, завыла, стала звать на помощь, но Айзек и Дерхан стояли точно их разбил столбняк, и неотрывно глядели в зеркало.

Дерхан запустила под полу трясущуюся руку и вынула заряженный пистолет. Решительно глядя в зеркало, положила на плечо, стволом назад. Но мушка ходила ходуном — Дерхан колотило от ужаса.

Айзек понял, что на удачный выстрел надежды мало, и быстро достал свое оружие. Взвести курок было делом недолгим. Грохнул выстрел, круглая пуля, выброшенная из ствола толчком пороховых газов, пролетела над головой мотылька. Тварь даже не шелохнулась. Барбайл взвизгнула, а потом принялась умолять, красноречиво до жути, чтобы ее застрелили.

Дерхан сжала зубы, пытаясь одолеть дрожь. Она выстрелила. Мотылек качнулся назад, встряхнулись его крылья. В голове образовалась пещера, раскрылся рот, и оттуда пошло злобное придушенное шипение, крик шепотом. Айзек увидел крошечное отверстие в тонком, как бумага, левом крыле. Барбайл умолкла, через секунду поняла, что все еще жива, и опять зашлась криком.

Мотылек повернулся к Дерхан, две руки-плети хлестнули, преодолев семифутовое расстояние, ее по спине. Раздался оглушительный хлопок, Дерхан швырнуло в отворенную дверь. От удара у нее вылетел весь воздух из легких. Падая, она кричала от боли.

— Не оглядывайся! — заорал Айзек. — Беги! Беги, я за тобой!

Он не слушал больше мольбы доктора Барбайл, вернее, пытался не слушать. Перезарядить пистолет он все равно не успел бы. Айзек медленно двинулся к двери (боги, только бы тварь и дальше меня не замечала!), глядя в зеркало; разум отказывался воспринимать увиденное. Позже Айзек попытается осмыслить картину, если выйдет из этой комнаты живым и доберется домой, к друзьям, и если будет планировать дальнейшие действия. Тогда ему придется понять, что вытворял за его спиной мотылек. Но сейчас Айзек заставил себя ни о чем не думать.

А мотылек снова занялся женщиной, которую держал в лапах. Тонкими обезьяньими пальцами заставил ее открыть глаза. Она закричала, ее вытошнило от ужаса, а потом вдруг крики прекратились. Маджеста увидела играющие узоры на крыльях мотылька. Крылья внезапно расширялись, натягивались, превращаясь в гипнотизирующие картины, и на лице у Барбайл появилось зачарованное выражение, глаза округлились, тело расслабилось. А из разинутой пасти чудовища снова выскочил и развернулся чуткий язык, зашарил по залитой слюной рубашке Маджесты. Мотылек ерзал от предвкушения, оперенный кончик языка скользил по лицу Барбайл, касался носа, ушей, а потом вдруг с силой проник между зубами в рот, и Айзека стошнило, хоть он и старался ни о чем не думать.

Язык углублялся с невероятной быстротой, и у доктора Барбайл все больше выпучивались глаза. И тут Айзек заметил, как что-то шевелится у нее под кожей на голове, вспучивается, корчится, точно угорь в грязи. Заметил движения за ее глазами — не ее движения, заметил текущие по лицу слезы и слизь. Язык мотылька пробрался к ее мозгу, и Айзек, за миг до того, как выскочил из комнаты, увидел, как потускнели ее глаза и как раздулось брюхо монстра — он выпил свою жертву досуха.

Глава 32

Лин была одна в мансарде.

Сидела, спиной прислонившись к стене, ноги раскинуты, будто у куклы. Смотрела, как летают пылинки. Было темно и душно. Время — за полночь, где-то между двумя и четырьмя.