Волчье озеро

– И Пейтон в то время совсем не употреблял?

– Нет. В итоге он, конечно, сорвался, но это было уже через несколько дней после того, как Итан… умер.

– То есть, хоть Пейтон и слез с наркотиков, Итан так и не успел переписать завещание в его пользу?

– Жизнь несправедлива.

– Так кто получит ту треть наследства?

– Боюсь, я не имею права вам рассказывать.

– Почему?

– Я не хотел бы делиться этой информацией. Она может быть неправильно истолкована. Мне бы не хотелось создавать неверное впечатление. Понимаете?

– Но вы точно знаете, что было указано в этом новом завещании?

– Голлы всегда полагались на меня и до сих пор полагаются. Мне доверяют, поэтому я знаю многое. Больше я ничего не скажу.

Гурни решил не настаивать. Найдутся другие способы раздобыть эту информацию. А пока что у него были еще вопросы.

– Вы хорошо помните Хорана, Бальзака и Пардозу?

Стекл пожал плечами.

– В каком смысле?

– Когда вы слышите эти имена, что вам вспоминается?

– Лица. Голоса. Одежда. Все такое. А что вы хотите знать?

– Бывал ли здесь кто-нибудь из них раньше?

– Нет.

– Вы уверены?

– Да, я бы запомнил.

– Как они узнали про Ричарда Хэммонда?

– Он же знаменитость. Все про него знают.

– Они производили впечатление типичных посетителей вашей гостиницы?

– К нам разные люди приезжают.

– Не многие люди с ограниченными финансовыми возможностями посещают курорты, где одна ночь стоит под тысячу долларов.

– Не думаю, что мистер Хоран был ограничен в средствах.

– Почему вы так решили?

– Я читал про него в газете, уже после, что-то про его квартиру за миллион во Флориде.

– А двое других?

– Материальное положение наших гостей – не мое дело. Бывает, по человеку и не скажешь, что он богат. Я про такое не спрашиваю.

– А что, если они не могут заплатить?

– Когда гости приезжают, мы замораживаем нужную сумму на их кредитной карте. Либо они платят наличными вперед.

– А как платили Хоран, Бальзак и Пардоза, наличными или кредиткой?

– Таких подробностей я не помню.

– Ну это же легко проверить.

– Прямо сейчас?

– Было бы здорово.

Стекл, казалось, задумался, насколько он готов помогать расследованию. Потом развернулся на стуле лицом к компьютеру, который стоял на другом столе, у стены. Через пару минут он развернулся к Гурни и с неприязнью сказал:

– Хоран платил картой “Амекс”. Бальзак дебетовой картой. Пардоза – наличными.

– Насколько это необычно, когда кто-то платит наличкой?

– Необычно, но это не проблема. Некоторые не любят пластик.

И след, который он оставляет, подумал Гурни.

– Сколько времени они здесь провели?

С видимым нетерпением Стекл снова проверил компьютер.

– Хоран – две ночи. Бальзак – одну ночь. Пардоза – одну ночь.

– Методика Хэммонда по отказу от курения требует лишь одной сессии?

– Именно так, одна интенсивная трехчасовая сессия. – Он отвернул манжет своей аккуратно выглаженной фланелевой рубашки и, нахмурившись, посмотрел на свой “ролекс”. – Мы закончили?

– Да, если, конечно, вы не знаете чего-то, что могло привести к гибели четырех человек.

Стекл неспешно покачал головой и показал пустые ладони:

– Увы, я больше ничем не могу помочь.

Он замолчал, продолжая качать головой.

– На самом деле вы мне очень помогли. – Гурни встал. – Последнее. Немного странный вопрос. Кто-нибудь из них негативно отзывался о гомосексуалах, гей-браках или о чем-то подобном?

Стекл явно был раздражен и озадачен:

– Какого черта вы имеете в виду?

– Да так, одна безумная версия. Скорее всего, это вообще не важно. Спасибо, что уделили мне время. Я очень признателен вам за помощь.

Глава 23

Гурни отправился наверх в номер, надеясь найти записку от Мадлен с информацией о том, какие достопримечательности она уехала осматривать и когда ее ждать обратно.

Записки не было.

Хоть он и подозревал, что она находится вне зоны действия сети, он все же попробовал ей позвонить.

Спустя несколько секунд он с удивлением услышал, как ее телефон звонит. Гурни огляделся и увидел, что он лежит на маленьком столике возле дивана.

Это было непохоже на Мадлен – уехать, не взяв с собой телефон. Может быть, она очень спешила и была так поглощена мыслями, что просто забыла его? Но такое ее состояние не очень вязалось с планом по осмотру достопримечательностей.

Гурни пытался выстроить гипотезу, которая объяснила бы все эти факты, а заодно и ее таинственное поведение в последние два дня, но оказалось, он не способен был логически проанализировать поведение Мадлен так, как делал это с незнакомыми людьми.

Он поймал себя на том, что ходит по комнате из угла в угол – это частенько помогало ему собраться с мыслями. Вдруг ему в голову пришло проверить ее телефон: может быть, перед отъездом ей кто-то звонил или присылал сообщения. И тут раздался стук в дверь.

Эта манера стучать громче, чем необходимо, была хорошо знакома Гурни. Он открыл дверь и увидел того плосколицего грузного мужчину, похожего на Джимми Хоффу, которого узнал по записи с пресс-конференции. К его плохо сидящей спортивной куртке был приколот значок в виде американского флага. В руке он держал полицейский жетон.

– Старший следователь Фентон, БКР. Вы Дэвид Гурни?