Волчье правило

– Слушай, Ахмад! – приблизился он к сорбозу. – А почему ты не говоришь о том, что нас ожидает за тем подъемом, где вы не минировали? А? – Он наклонил разбитую голову пуштуна к себе. – Думаешь, мушавер, – Александр показал автоматом на Монстра, – поверил баснями про твою бедность и поедет дальше без тебя? Думаешь, мы поверим тебе и передадим тебя твоему ротному командиру-предателю? Хер тебе, борс![54]Знаешь, мы тебя, наверное, повесим! – привычно блефовал старший лейтенант. – Джойстик! – обратился он к Челадзе. – Пушку наклони сюда! Лось – веревку мне!

Михалкин с удовлетворением наблюдал за продолжением спектакля, им же начатого. Кролик, наоборот, пугливо и с содроганием уставился на своего коллегу, которого по теням от звезд на форме повысил в воинском звании до капитана.

Команда замкомроты выполнялась неуклонно: наводчик развернул пушку, склонив ее ствол, а механик-водитель с Лосем ловко, словно всю жизнь этим занимались, смастерили петлю, якобы для повешения плененного. Бойцы хитро усмехались, на все сто процентов понимая игру, затеянную Петренко: повесить такого быка на стволе пушки было просто невозможно…

– Стойте, звери! – бросился к ним Прогнимак, хватая солдат за руки. – Вы не имеете права подвергать пыткам и казнить человека без решения суда!

– Кролик, пошел ты в… Гаагу! – Рядовой Кулик ударил в два ряда бронепластин, едва не завалив их носителя.

Хантер молча смотрел на кроличью реакцию. Александр заметил, что и Михалкин наблюдает за происходящим с нескрываемым интересом. Но Кролик промолчал… Интерес в глазах Монстра погас. А вот Ахмад, поняв, что в системе защиты неожиданного адвоката образовалась громадная брешь, потерял всякую надежду на спасение.

– Нис!!! Не вешай мене!! – закричал он. – Я зказать, всьо разказать! Пасле пайтьом будит дарога, ехат по ней не можня – злева будит авраг, там до самий намаз будит сидет каминхар! Не вешай мене! Я с вами будит! Есле я вас нае…ль, – продемонстрировал он совершенное (с его точки зрения) знание оккупационного языка, – тагда делай мене харап!

– А дальше как ехать? – безразлично спросил Александр, болтая петлей в воздухе. – Дальше километра четыре нам с тобой вместе ехать!

– За горка, – махал рукой сорбоз, дублируя предыдущие показания, – будит левий авраг возле дарока, а зправа – горка. Там будит каминхар, там канец работа атряд мулла Сайфуль и начинатса работа моджахед из атряд инженер Хашим. За горка ехат можно правой старана дарока, – выказывал Ахмад знание местных правил дорожного движения, – к разтреляний кишлак, где точка-царандой стаит, а за точка-царандой к точка-шурави – ехат толка левий старана дарока!

– Хорошо, кадамалор! – смягчился для виду подполковник. – Если не врешь, мы сохраним тебе жизнь. Но тебя и твоих дохлых соучастников, – начпо пренебрежительно показал рукой через плечо на два истерзанных трупа, истекающих кровью на броне, – в ХАД я передам лично!

– Ташакур, саиб дегерман! – бросился в ноги сорбоз, обрадовавшись, что его не вешают здесь и сейчас.

Ерема не дал приблизиться к начальству – сильным ударом в голову он свалил амбала на землю. Снайпер злился, ведь в рукопахе ему не посчастливилось, и он откровенно выплескивал свою злость.

Неудачное киллерство

– Петренко! – сразу же распорядился Михалкин. – Выдвигаемся на технике, снова без фар. За километр до засады, – развивал он свою мысль, – останавливаемся, высылаем пешую разведку. Если «духи» там есть, вызовем огонь артиллерии, если нет – проскакиваем, и дальше движемся тем способом, что посоветовал аманат.

Завели технику и в который раз за эту ночь буквально на ощупь двинулись узенькой извилистой дорожкой. Ехать стало намного сложнее – луна спряталась за горы. Связанный Ахмад трясся на неровностях рядом с Александром, сидя на трупе соучастника.

Нехороший дух долетал до Хантера, было ему противно, он все время крутил головой. Двигались медленно, Чалдон не газовал, чтобы эхо от двигателя и искры из решеток преждевременно не раскрыли их диспозиции. Раз за разом Хантер тщательно обозревал окрестности в ночной бинокль, но ничего достойного внимания так и не разглядел.

Голова болела, ушной звонок вновь прибавил звук, взяв высокую ноту, левое ухо распухло: наверное, верзила повредил хрящи – оно свисало вареником. «Приз» пугливо смотрел на десантников, сидевших на броне, чьи пасмурные лица не предвещали ничего хорошего. Правозащитника рядом не было, обстановка была опасной и непредсказуемой… Подсветив карту, Александр понял – до места возможной засады осталось около километра.

– Стой, Чалдон! – остановил он машину. – Глуши! Михалкин с Кроликом подошли к боевой машине пехоты.

– Слушай меня, капитан Хантеров! – подполковник начал с колкостей. – На этот раз с вами пойду я.

– Вы?! – «Псевдо-Хантеров» не смог скрыть удивления. – То есть, я хотел сказать, что…